КОВАЛЕВ СЕРГЕЙ ВИКТОРОВИЧ – Психолог, психотерапевт, доктор психологических наук, профессор. Психотерапевт Всемирного и Европейского регистров, сертифицированный Мастер-Тренер НЛП и специалист по эриксоновской гипнотерапии. Президент межрегионального отделения нейролингвистического программирования. Генеральный директор Института Инновационных Психотехнологий.
Мы сможем выжить только в том случае, если коренным образом поменяем свое мировоззрение. У нас должны появиться своеобразные центры силы. Ментальной, умственной силы, которая будет задавать другую картину мира. Оптимистичную, радостную, неэгоистичную, нравственную, духовную.
Существует ли другая реальность? Да, и этот факт давно признан физической наукой. Есть такой соратник Эйнштейна Д. Бом, который попытался объяснить, почему каноны квантовой механики не совместимы с законом классической физики. В результате выяснений он математически выявил существование двух типов реальности. Непроявленной квантовой и проявленной физической. Реальность, которая описана квантовой физикой – это как раз та, в которой представлены вероятности того, что может произойти в реальности физической. И именно ее в какой-то степени можно назвать магической. И наша вторичная реальность является некой проекцией реальности первичной, в которой начинается все, что потом происходит…
– Может ли человек повлиять на реальность, изменить существующую картину мира?
Соотношение между двумя реальностями напоминает соотношение между водой и льдом. Квантовая реальность – это вода, из которой можно получить все что угодно. Когда она, скажем так, заледеневает, она превращается в нашу действительность, в конкретные события. Из этого следует, что человек обладает достаточно большим потенциалом для волевого воздействия на окружающий мир. Потому что, на самом деле, квантовая реальность – это реальность вероятности. В зависимости от наших собственных мыслей, мы, в общем-то, способны активизировать любой вариант событий. К сожалению, большинство людей обладает «катастрофическим» мышлением, вместо, так называемого, анастрофического. То есть они думают о том, что произойдет что-то плохое. И оно происходит. Поэтому совет прост: если хотите создать себе что-то приемлемое, просто поменяйте наполнение своего сознания. С негативного на позитивное. Поскольку то, что в нем есть, и воплотится в вашей жизни…
– Ваша профессия в наш век очень востребована. Хотелось бы узнать ваше мнение, почему идет такая тенденция? Почему именно сейчас, а не, скажем, сто лет назад?
По одной простой причине. Потому что сейчас мы создали вокруг себя искусственную среду, с которой не справляются возможности нашего логического сознания. Есть такое понятие «ограниченной рациональности», предложенное некогда лауреатом нобелевской премии Г. Саймоном. Согласно ему, как отдельные люди, так и целые организации не в состоянии справляться с проблемами, которые превышают некоторый определенный уровень. Никто уже не в состоянии даже просто понять, что происходит вокруг. Так вот, этот уровень мы все давно превысили. Если то количество информации, которое человечество имело на год рождения Христа принять за единицу, то уже в начале прошлого века (прошлого – 1900 год!) у нас было сто двадцать восемь единиц. Соответственно, сейчас это число достигло невообразимых значений. Люди уже не в состоянии понять сложность этого мира. Как результат, сознание деформируется, и человек или деградирует, или как бы сходит с ума. И, соответственно, нуждается в помощи специалистов.
Однако на самом деле все не так уж безнадежно. Потому что у каждого из нас есть Великое Бессознательное, которое совершенно спокойно может справиться с любым объемом информации. То есть, в потенциале мы могли бы все это охватить. Но человечество пошло по неверной дороге. Оно свернуло с интуитивного пути развития на сознательный. Изобретя сознание (со-знание) как инструмент взаимодействия и, в общем-то, влияния на других. Для познания Мира этого мало. И психика отказывает, растет количество психических заболеваний. Причем растет так, что эту статистику предпочитают не оглашать. Потому что она просто убийственная. Например, даже в самых благополучных странах ежегодно увеличивается число депрессантов. Хотя, казалось бы, какая депрессия может быть у обеспеченной американской домохозяйки? Увеличивается число реактивных психозов, паталогических отклонений и так далее. Грубо говоря, адаптационный вызов, который мы сами себе бросили, мы не выдержали.
Если придерживаться теории академика Северцева, который постулировал существование четырех видов адаптации – деградации, интенсификации, специализации и развития – получается, что сейчас мы, к сожалению, идем к деградации. Эпоха постмодернизма характерна возникновением узкоспециальных знаний. И даже специалисты, занятые одной и той же наукой, не понимают друг друга. Потому что действительно разбираются только в своей узкой области. Что же тогда говорить о человечестве в целом?
В результате, идет безумная тенденция к упрощению всего и вся. Например, замена психологии всякой ерундой типа гороскопов. Потому что гороскоп посмотреть проще, чем сделать серьезный тест. И так далее. Я уже говорил об этом много раз и много раз писал. О том, что пока человечество не поймет, что здесь необходимо что-то делать, ничего хорошего в этом мире не будет.
В свое время Станислав Лем, который был не только известным фантастом и футурологом, в своей книге «Сумма технологий» предположил, что человечество, в силу того, что в нем не развиваются естественные способности, будет вынужденно идти по пути кибернизации. То есть, вводить компьютерные имплантанты непосредственно в свой мозг, для того, чтобы ориентироваться в действительности…
– Как вы смотрите на эволюцию эгоизма? Это двигатель прогресса или барьер на пути к благополучию и взаимопониманию людей?
Эгоизм – это не двигатель прогресса. Эгоизм – это уничтожитель прогресса. Проклятие человечества.
Еще Карл Густав Юнг постулировал следующее. Для того чтобы что-то действительно понять, необходимо пройти четыре уровня мировоззрения. Первое: это нужно ощутить всеми органами чувств. Второе: логически осмыслить, создать модель. Третье: принять, прочувствовать, отнестись к этому эмоциями и чувствами. Но существует еще и та функция, которая как бы замыкает процесс познания. Она крайне важна. Это функция – интуитивная. То есть, четвертый уровень – это интуитивное объятие чего-либо. Только так можно что-то реально познать.
Так вот — это на самом деле четыре стадии и четыре же уровня жизнедеятельности.
Если вы действительно хотите до конца осознать эту жизнь, вы сначала должны ощутить, потом осмыслить, потом эмоционально принять, а после как бы «отинтуичить», тем самым завершив жизненный цикл. Поняв кто ты, что ты и зачем. Но этого не произойдет, потому что в настоящее время развитие анализа реальности остановилось только на двух первых стадиях. На третью и четвертую стадию переходят единицы. То есть, у нас нет ни эмоционального принятия, ни интуитивного осознания мира. Мы живем в примитивном мирке, где на уровне чувственных удовольствий и банальной логики «бабло побеждает зло». А значит, по сути, просто не живем…
Для того чтобы понять зачем ты живешь, нужно осознать свою жизнь на других уровнях бытия. Сначала на чувственно-эмоциональном уровне. А потом – на интуитивном. Но первое требует нравственности, а второе – духовности. А эгоизм – это тот инструмент, который никогда не позволит вам подняться в Небо. Наоборот – он заставит вас вечно ползать по земле. Потому что узко специализирован и, в лучшем случае, ориентирован на узкий круг «своих». На примитивные правила «своей братии». Совесть в эгоистическом варианте – это инструмент, который дает возможность не выпасть из этого круга. Главный принцип этой примитивной совести: «Я не должен это делать, потому что иначе меня выбросят».
На втором уровне, когда начинается серьезная деловая игра, по крайней мере, появляется какая-то мораль. Потому что соответствовать ее нормам бывает просто выгодно. Но для того чтобы действительно познать этот мир, необходима нравственность третьего уровня и духовность уровня четвертого. Если этого не будет, ничего из вашей жизни не выйдет…
– Следовательно, я для себя делаю такой вывод: если человек, пытаясь поменять окружающий мир, не видит положительного результата, ему следует менять себя?
Это, знаете, самый расхожий вывод. Как говорил кто-то из великих: ” Вчера я был умным и пытался изменить мир, сегодня я стал мудрым и пытаюсь изменить только себя”. Естественно только с самого себя и надо начинать. Еще китайцы говорили: хочешь изменить что-то в своей стране, измени что-то в своем уезде, хочешь изменить что-то в уезде, измени в своем районе, хочешь изменить в своем районе, измени в своем городе, и так далее – до наведения порядка на своем рабочем столе…
– Какую роль вы отводите окружению в появлении проблем и в их решении?
Существует как бы две жизни человека. Первая – социальная. Она посвящена социализации и работе на общество. Вторая жизнь – экзистенциальная, личностная. Она предполагает работу на себя, раскрытие собственного потенциала. Первая жизнь диктует сеять разумное, доброе и вечное, но не себе, а другим. Но это не ваша жизнь, потому что вы живете ради социума. На самом деле, здесь важно не просто что-то сделать для других, а научиться чему-то, что-то понять. У каждого есть свое собственное «странствие героя», которое он должен осуществить…
Но не многие подходят к этому. К подлинной своей, а не чьей-то жизни. Которая, кстати, должна начинаться где-то с сорока двух лет. Критического возраста, когда человек понимает, что не может жить как все и для всех. Ему нужно быть кем-то для себя. И тогда он начинает искать свое призвание и миссию. Смысл своей жизни. И пытается воплотить все это. Осуществив себя в этом мире.
Но зачастую, такие желания просто подавляются в нас. Нашим окружением или точнее нашим взаимодействием с ним. Где мы погрязли в махровом эгоизме. Разучились договариваться, но научились хитрить и ловчить. Утратили нравственные ориентиры, не говоря уже о духовности. Потому что нравственность требует наличие интеллекта. А в силу усложнения мира интеллект теряется. И нравственность падает жертвой падающего интеллекта.
Чисто семантически «эгоизм» суть производное из слова «эго». Но эго – это самая низшая инстанция человеческого поведения, удел Шариковых и Швондеров. Представьте, что вы живете в мире, где всем заправляют эти персонажи. Так вот ваше эго – это ваш Швондер. Оно постоянно, как правильно писал Фрейд, находится между двумя вещами: инстинктивным влечением и социальным контролем. Но это только первый уровень бытия. А развитие человека – это процесс перехода с уровня на уровень. От эго к личине, от личины к индивидуальности. И от индивидуальности к подлинной личности.
Здесь личина (название наше российское) – это система усвоенных человеком социальных ролей. Название слегка карикатурное, но точное. Оно предполагает становление этакого человека-гражданина, неукоснительно, пока смотрят и надзирают, выполняющего социальные правила. Но живя по одним только правилам, настоящим человеком не станешь. Поэтому необходим переход к индивидуальности – это третий уровень бытия. А уровень четвертый — это уже область жизнедеятельности подлинной личности, в масштабах Александра Исаевича Солженицына. Человека, который прошел все круги ада, только для того, чтобы их описать. И предупредить повторение…
Оставаясь на первом уровне развития личности, мы придем к серьезным мировым проблемам. Поэтому прогнозы здесь не утешительные. В ближайшее время, уже с 2050 года у нас будут проблемы с водой. Начнутся войны за чистое H2O. А чуть позже — войны за продовольствие. Потому что продовольствия уже сейчас не хватает. Дальше же будет только хуже…
– Прогнозы действительно не утешительные…
А почему они должны быть утешительными? Из-за так называемого прогресса? Он никого не осчастливил! Обратите внимание, сейчас каждый человек имеет больше, чем средневековый король. У тогдашнего монарха, несмотря на все его злата, драгоценности, наложниц и прочее, не было интернета, планшета, мобильника. Не было даже теплого туалета. И что? Приобретение всего этого сделало нас счастливыми? Фактически наоборот, к сожалению. Например, в Соединенных Штатах Америки на фоне неуклонного роста благосостояния непрерывно падает удовлетворенность жизнью! Мы-то надеялись, что XXI век будет веком торжества справедливости. Сейчас выяснили потрясающую вещь – он похоже стал веком тотальной деградации человечества. Посмотрите, в какой области сейчас не происходит деградация? Нарушено абсолютно все. Утрачена общая философия развития мира. Стабильность политической ситуации. Устойчивое функционирование экономики. Нарушены культурные и социально-психологические нормы. У нас повсюду идут религиозные войны. Мы стали нетерпимыми, мы не понимаем друг друга. Кто-то из философов говорил, что главная особенность этого кризиса в том, что он тотальный. Это кризис базового мировоззрения, которое просто устарело и, к глубокому сожалению, мы не работаем над созданием мировоззрения, которое позволило бы этот кризис преодолеть.
Обратите внимание, например, на нашу страну, у которой, по сути, даже нет национальной идеи. Ее создают уже последние двадцать лет, но так и не создали. Я, не выдержав, разработал свою модель национальной идеи и выпустил ее в интернет. И что? Все покивали и порадовались… И только. Думаете, никто из представителей власти ее не увидел? Наверно видели, но зачем она, если национальной идеей стал принцип «бабло побеждает зло». Идея разграбления всего чего только можно. И что вы тогда хотите? Какой прогресс? Прогресс, если хотите знать, встал, как считает большинство серьезных ученых. Сейчас ни самолеты не летают быстрее, ни автомобили не ездят лучше. Единственный прогресс наблюдается только в компьютерной электронике, где мы запросто можем прийти к спонтанному возникновению нового Разума. В сети интернет, где каждый отдельный компьютер станет как бы нейроном…
А кто вам сказал, что прогресс обязателен? В развитии цивилизаций всегда присутствует цикличность. У нас была древняя Греция, которая достигла своего расцвета и… Чем закончила древняя Греция? Исчезла. У нас был древний Рим, который тоже исчез. Вам не кажется, что мы, всего-навсего, повторяем эти истории?
Известный анекдот «Армянского» радио довольно точно передает смысл того, что происходит. Их спросили: «Когда станет лучше?». «Лучше уже было» – ответило «Армянское» радио.
Я бы очень хотел быть оптимистом. Но, как известно, пессимист – это хорошо информированный оптимист. Тем не менее, я скорее реалист. В том известном смысле – что оптимист учит английский язык, пессимист – китайский, а реалист – материальную часть автомата Калашникова.
– Какую задачу вы сейчас ставите перед собой и перед людьми?
Главная наша задача в том, чтобы правильно выстроить совершенно иное мировоззрение относительно себя, других, мира и Бога. Потому что в том мировоззрении, в той модели мира, которую мы создали, мы зашли в тупик, в бессмысленность всего и всех…
Вы спрашивали про депрессию. Я не собираюсь рассказывать о теориях этого феномена, которые я прекрасно знаю как доктор психологических наук. Однако не могу не сказать следующее. Когда гарвардские ученые провели исследования, почему у нас такая низкая продолжительность жизни, они с изумлением выяснили: мы вымираем не потому, что пьем и курим. Есть страны, в которых и пьют, и курят куда как больше. Оказалось, что мы мрем от тоски и отсутствия смысла жизни. Повторяю: от тоски и отсутствия смысла жизни! И смертность эта – как своеобразный протест и миграция: я здесь не могу, я отсюда уйду… Такая перспектива не радует.
Одновременно с этим я все-таки оптимист. Потому что придерживаюсь точки зрения Марка Аврелия, что везде, где можно жить, можно жить хорошо. Даже сейчас.
Не нами, но великими было сказано: «По причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь; претерпевший же до конца спасется» (Мф 24:12-13 от ред.). Однако спасение это сейчас связано не с бессмысленными протестами на площадях и улицах. К сожалению, те, кто выходят на площади, не приносят никакой новой идеологии. У них нет иного мировоззрения. Они вообще не несут ничего нового. Это попытка стандартной смены власти нестандартными методами.
Мы сможем выжить только в том случае, если коренным образом поменяем свое мировоззрение.У нас должны появиться своеобразные центры силы. Ментальной, умственной силы, которая будет задавать другую картину мира. Оптимистичную, радостную, неэгоистичную, нравственную, духовную. Если мы сможем это сделать, то спасем весь этот мир по известному эффекту «сотой обезьяны». Был такой эксперимент, который заключался в том, что на островках маленького архипелага расселили обезьян и кидали им очищенные бананы. Сначала обезьяны ели их с песком. Потом одна обезьяна догадалась купать банан в воде. Ее примеру последовала вторая, третья… И когда сто обезьян до этого додумались, все обезьяны вокруг на архипелаге стали мыть бананы в воде! Сработал эффект аккумуляции. Через связывающее нас, то самое морфическое поле, о котором так подробно писал Руперт Шелдрейк.
Если это произойдет, мы еще можем подняться. Но преобразование будет только в том случае, если мы изменим действительность, изменим сознание. Насколько это возможно? Я делаю то, что я могу. Я объясняю людям, как можно не выживать, но жить даже в этом сумасшедшем мире. Я создал специальную интегративную систему психотерапии – так называемое интегральное нейропрограммирование, которое позволяет решать любые психологические и телесные проблемы человека. И не просто решать, но еще и выводить его на тот уровень, когда он начинает думать о высоком и нравственном. Начинает осмысливать жизнь. И жить со вкусом, а не выживать. И я преподаю эту науку всем желающим. Ничего не скрывая и объясняя все.
– Подобные интервью, если рассматривать их как образовательные, можно бросить в копилку добродетели…
Это не добродетель, потому что трудно назвать добродетелью то, что ты просто живешь по совести. Той самой, что соответствует подлинной морали и нравственности. Это то, как должен жить человек. Просто люди уже забыли, что это такое: жить по совести. Им помогли это забыть. Потому что люди, которые живут по совести, не могут допустить всех тех безобразий, которые сейчас творятся. Для власть имущих сего мира лучше иметь бессовестных подчиненных. Их легко купить. Тех, кто живет по совести, купить трудно, до невозможности…
А совесть, которая есть во мне, связанна с тем, что я поднялся по уровню жизни. Я смотрю на этот мир немножко по-другому. На первом, втором уровне вы смотрите на вечность с точки зрения мира. Вечность кажется маленькой, а мир очень большим. А я уже давно смотрю на этот мир из вечности. И хорошо понимаю, что он мал и конечен. А вечность – бесконечна и беспредельна…
“Я поддерживаю Природу”
ЖДАНОВ АЛЕКСАНДР АРКАДЬЕВИЧ – профессор, доктор физико-математических наук, главный научный сотрудник Института точной механики и вычислительной техники имени С.А. Лебедева РАН; цель исследований – искусственный интеллект.
“Цельным организмом является не отдельный индивид, как мы привыкли думать, а … вся популяция.”
Природе пришлось применить достаточно много ухищрений и обманов, чтобы заставить живой организм и человека, в том числе, бороться за свое существование. Этими обманами пронизано все вокруг. Мы все знаем, что выезжать на улицу на машине очень опасно. Тем не менее, мы садимся за руль и едем. Почему? Потому что у нас есть кураж, энтузиазм, надежда, какие-то положительные ощущения, и мы, поневоле, отодвигаем наши обоснованные страхи на задний план. С теми же мотивами воины идут в бой, и есть еще много подобных примеров.
Так вот, один из таких обманов, с помощью которых природа заставила человека жить (и не только человека, но и все живые организмы), – это аппарат эмоций. Это хитрость, заставляющая чувствовать положительные или отрицательные эмоции и подталкивающая организм всем своим поведением перейти от неприятных эмоций к положительным.
– Человек существо социальное, и цель интеллекта с развитием эволюции, наверняка, играть конструктивную роль, а не просто наполнять человека удовольствиями.
Эмоции – это основной моторчик, с его помощью можно делать что угодно. Занимается ли человек наукой, стремится ли удовлетворить свои амбиции, любопытство, пишет ли классическую музыку – чтобы он ни делал, он все время стремится к состоянию, которое приносит ему удовлетворение. Это очень мощный инструмент, организующий и направляющий жизнь.
– Какова причина того, что человек ощущает себя как «Я», чем-то отделенным от внешней среды?
Мы видим, что нервная система дискретна, она работает с помощью нервных импульсов: есть импульс или нет импульса. И всё, что происходит в голове человека, можно описать перемещением этих нервных импульсов. Если считать, что нервный импульс – это единичка, а его отсутствие – это ноль, то получается, что наш мозг работает с бинарной информацией. Эта бинарная информация появляется прямо на выходе датчиков, на выходе наших глазок, ушек. То есть, у нас внутри головы, с точки зрения управления, ничего нет, кроме этих единичек и ноликов, нервных импульсов. Плюс память в каком-то виде. И все многообразие внешнего мира с его цветами, запахами у нас в голове представлено только с помощью единичек и ноликов. Трудно представить, но это так. Там в голове, кромешная тьма, там ничего нет, только нервные импульсы.
По аналогии с другими образами, ощущение самого себя, своего «Я», – это такой же образ, как и всё остальное, представленный комбинацией единичек или ноликов, которые появляются на выходе каких-то нейронов. И с помощью этого образа в своей голове можно что-то прогнозировать, что-то планировать, как-то управлять собой, как-то что-то регулировать, принимать решения. То есть, если этого образа нет в голове, то значит, у организма нет ощущения своего «Я».
Обоснованием или подтверждением такому представлению информации в нашей голове служит очень простое соображение: на самом деле, вне нашей головы тоже все не так, как мы видим: там нет никаких цветов, звуков, и прочих прелестей, в которых мы воспринимаем окружающий мир. Вне нас есть только элементарные частицы и электромагнитные поля. А все эти наши цвета и звуки, тонкие ощущения – это, всего лишь, наш, сугубо человеческий способ представления группировок элементарных частиц и полей, находящихся за пределами нашей головы. Другой какой-то организм совершенно по-другому отображает внешний мир. У него свои образы и датчики, он иначе реагирует, и видит те же самые объекты совсем не так, как видим их мы. И нельзя спорить о том, кто видит мир более правильно, а кто – менее правильно.
Однако есть много свидетельств в литературе, традициях, легендах, публикациях (даже научных) о том, что человек видит не глазами. Находясь в клинической смерти или во сне, люди иногда покидают своё тело и отчётливо видят всё со стороны. Вот что это такое, я понятия не имею. Если это так, то где тут кроется наше «Я»? То есть, если зрение существует где-то за пределами головы, значит, все обстоит гораздо сложнее, чем то, что мы можем сегодня предположить. Вот тут я не знаю, что вам ответить. Является ли нервная система только управляющей системой индивида? Или там что-то ещё есть более сложное? Не знаю.
Есть хорошая книга, мне очень нравится, Виктора Луговского «Супермозг человечества», которая говорит о том, что в каком-то смысле цельным организмом является не отдельный индивид, как мы привыкли думать, а отдельным организмом, стремящемся выжить, является вся популяция. Уже давно психологи говорили, что в человеческом мозге есть какая-то часть, которая не подчинена людям. Луговской считает, что в мозге каждого индивида есть некая часть, которая ему не принадлежит, и все эти части в совокупности составляют один общий «сервер», «супермозг» управляющий всей популяцией, как целым. Просто этот общий «супермозг» распределён по кусочкам и спрятан понемножку в каждом индивиде.
Если это так, то представление о нашей природе сильно меняется. Это очень разумно, потому что кто-то должен обеспечивать существование всей популяции, но нет такой личности или индивида, или такой «наблюдательной вышки», откуда было бы видно всю популяцию сразу. И вот оказывается, что такой «сервер» есть, но он существует просто в распределённой форме. Вот отсюда и получаются интересные ответы на вопросы, что такое «Я», и как индивид соотносится со всей популяцией.
– Что такое «Я»? Что такое человек? Чем он отличается от животного?
Чем отличается человек от животного по существу, я не знаю, потому что я не знаю, кто создал животных, и кто создал людей. И без ответов на эти вопросы, точно сказать, чем они отличаются, невозможно. Эта идея сидела где-то в Создателе. Появилось ли это все случайно, стихийно и самостийно? Я не знаю, потому что синергетика синергетикой, но способна ли она на такие чудеса? Я, в общем, для себя ответа не могу найти, я сомневаюсь. Похоже, что, все-таки, развитие идет в определенном направлении и есть механизмы, которые гораздо шире смотрят, чем каждый отдельный человек, и они направляют в какую-то сторону весь этот процесс. Появился ли этот механизм просто с помощью самоорганизации? Не знаю. Может быть, он существовал раньше… Тут я не могу сказать ничего определенного.
– Почему человек ощущает свое «Я» отдельным от «Я» других людей?
В природе все элементарные частицы одинаковые. Мы между ними разницы не видим. Если взять два электрона – они, вроде как, с одного станка сошли, абсолютно одинаковые. А вот живые организмы почему-то разные. Хотя, казалось бы, они должны быть тоже одинаковыми, как серийные, но нет – они разные. Почему? Потому что это, видимо, ценно и важно. То есть, каждый индивид должен бороться за себя в какой-то мере, за свое существование, за свой опыт жизни, доказать, правильный он или неправильный, или в чем-то природа ошиблась. Поэтому у него должно быть свое собственное ощущения бытия, чтобы он его берег, холил, лелеял и боролся за его выживание.
– А для чего?
Ну как для чего? Я уже сказал: для того, чтобы провести этот эксперимент. То есть, природа создала разные организмы и смотрит, какой из них выживет. И они должны бороться, чтобы выстоять, и дать возможность выбрать, кто среди них более удачный, правильный, более приспособленный. Поэтому каждый бьется за свое существование, доказывает правильность себя. Так появляется ощущение «Я», и оно должно отличаться от других людей. В этом случае, все индивиды эгоисты, и каждый борется за себя.
Но, как я уже сказал, мне очень симпатична теория, что все мы являемся членами своих этносов, своих популяций, где за выживание борется уже сама популяция. И вот там вступает в противоречие это ощущение эгоистического «Я» и интересов всей популяции. Известный (хотя и неподтвержденный точно пример) пример – лемминги (грызуны семейства хомяков). При перенаселении они, как считается, дружно идут топиться для сокращения своей численности, чтобы их популяция выжила.
Также и в человеческом обществе, иногда люди жертвуют своими жизнями для спасения всего народа. Это тоже закономерно. Поэтому, с одной стороны, мы эгоисты, у нас есть свое ощущение «Я», а с другой стороны, мы все члены своего этноса, своей популяции и заботимся о ее выживании. В этом смысле наше «Я» растворяется или подчиняется задачам этой популяции.
– Как нам настроить наш мозг, чтобы мы любили не только вождя, но и своего соседа ?
Да, вопрос правильный, весь сыр-бор происходит из-за того, что мы никак не можем найти оптимальную структуру. Мы строим какие-то гигантские коммунистические пирамиды, которые рушатся с треском, вгоняя нас в другую крайность – разгильдяйство, полную безответственность. Вот, что плохо.
В экономике все то-же самое. Чем отличается капиталистическая экономика от социалистической? Очень простыми вещами. При социализме это была плановая экономика, где замахнулись на то, что можно всё запланировать и оптимизировать для страны. Но они пытались это делать так, как это физически сделать невозможно. Например, академик Глушков в свое время посчитал, что для правильного расчета пятилетнего плана надо посадить всю страну за калькуляторы и заставить считать пятнадцать лет, чтобы этот план был обоснован. То есть, пятилетку невозможно было планировать. Но и перечеркнуть это всё, и оставить одну рыночную экономику тоже нельзя. Когда с утра делаем то, что пришло в голову ночью, тоже плохо, потому что отсюда возникают всякие неприятности. А вот как найти оптимальную модель, никто не знает, но если бы ее нашли, то было бы очень хорошо. Поэтому речь идет просто о поиске оптимальной модели, где должно быть что-то среднее, наилучшее для всех.
А посмотрите, к чему сейчас приводит избыток индивидуализма и свободы на Западе? К очень неприятным вещам. Возьмем систему образования. Когда ребенку с рождения дают полную свободу из этого ничего хорошего не получается. Ведь человек ленив, его надо, попросту, заставлять учиться, работать, уважать старших и слушать учителей. Но через несколько лет он скажет вам спасибо за то, что вы его отдали в школу, начили чему-то. Нельзя ребенку давать стопроцентную свободу – он вырастет неучем, невежей, больным и неприспособленным человеком, а нас сейчас убеждают, что школьников ни к чему принуждать нельзя!
Навыки рождаются только при наличии ограничений. Почему живопись Возрождения достигла таких высот? По очень простой причине: были очень скудные средства, были очень сильные ограничения. Палитра красок была бледной. Там желтый был чуть-чуть желтоват, а синий – чуть-чуть голубоват. И всё. Красок никаких не было особенных, как сейчас. И вот в этом очень узком диапазоне, то есть при наличии очень сильных ограничений, попытка что-то изобразить этими скудными средствами и породила все это великое искусство.
Я вас уверяю, если бы им сразу дали яркую палитру, как и любому начинающему художнику в наше время, ничего бы не получилось, кроме хаоса и сплошного винегрета. Точно так же и в воспитании человека, и в его работе, и в жизни. Он должен быть где-то ограничен, где-то его надо вести, его надо чему-то научить. Но этого нельзя делать до бесконечности, то есть опять-таки должен быть оптимум. После всякого принуждения надо давать свободу.Мне очень не нравится система образования на Западе, когда детей не ограничивают на уроках, когда можно сидеть, положив ноги на парту, плевать в учителя жевательной резинкой, и относиться к нему, как к своему товарищу.
Я не знаю, откуда это вообще пришло. Ведь в Европе всегда перед учителем стояли навытяжку, сидели смирно и поднимали руку, если хотели спросить. К учителю относились с уважением, каждому его слову должны были внимать. Я сам профессор, я преподаю, и знаю, что это такое. В зале должна быть тишина, внимание. Только тогда, от уважения к учителю, от уважения к предмету, к науке, к культуре появляются какие-то результаты. А когда школьный класс превращают в игровую площадку и балаган, из этого ничего не получится.
– Какие ценности должны быть в нашем обществе? Что делать, чтобы новое поколение, которое у нас сейчас подрастает, не становилось циничным, без принципов, без норм, без морали? Чтобы выросли люди, нацеленные на содружество. Как это сделать? На какие ценности нужно опираться?
Идеальная структура та, что делает попытки прогнозировать, полагаясь на свойства человека. А они, как я уже говорил, ограничены. Так, может быть, именно их и надо развивать, причем положительные. Какие? Да хоть доброту, заботливость…; список положительных свойств можно написать. Вот их и надо развивать. А не отрицательные: агрессивность и прочее. Как развиваются в спорте умения выше прыгнуть, дальше бросить и быстрее пробежать, вот точно так же надо развивать положительные свойства. Тогда, может быть, потом, изменившись по своим качествам, люди перейдут на другой уровень, и у нас появится более оптимальная социальная структура.
– Помните историю с Вавилонской башней, когда все участники стройки разругались и разбежались в разные стороны? Сейчас, как вы мудро заметили, на всех этапах, во всех слоях идет глобальный процесс интеграции. С чем он, на ваш взгляд, связан?
Мы не знаем ни происхождения, ни цели существования человечества, ни того, куда оно катится, случайно ли это происходит или под чьим-то присмотром. Но у нас есть естественное право на выживание, мы хотим выжить. Существует несколько угроз, совершенно очевидных и объективных. Вообще, цивилизация на Земле живет от катастрофы до катастрофы. Мы живем на летящем в космосе шарике, который очень нестабилен и полон опасностей. Время от времени с Землей сталкивается очередной астероид. Да и сама наша планета тоже очень подвижный объект. Она дышит, меняется. Происходят смены магнитных полюсов, географических полюсов. Континенты ползают. И Солнце очень живой объект, его активность то замирает на несколько десятилетий, то повышается. Это сильно отражается на климате Земли. Наступали уже оледенения, когда реки не таяли летом. В Землю неоднократно врезались метеориты, уничтожающие жизнь. Это не мои выдумки и не сценарий ужастика.
Очень хорошая цель – спасти Землю от очередной глобальной катастрофы, которая обязательно случится. В космических масштабах десять лет или миллион лет, не важно. Произойдет очередное столкновение, очередная смена полюсов, и так далее. К этому моменту люди могли бы как-то смягчить свою участь.
Я совсем недавно говорил об этом публично – и вот уже в Челябинск прилетел метеорит. Но он был мелкий, а мог быть и покрупнее. Вот бы люди озаботились своей безопасностью и подчинили свое образование правильным целям, чтобы не друг против друга бомбы делать, а изобрести системы наблюдения, космические средства отведения метеоритов и прочее, что смогло бы спасти миллионы существ. Это очень благородная цель, если она будет сформулирована, объявлена и ради нее что-то будет делаться.
Если появляется конкретная цель, все нормализуется. Все в организме подстраивается под поставленную актуальную цель, и болезнь отступает. А для реализации цели нужно образование. Необходимо вернуть в школу астрономию, продолжать развивать физику, технику. Если этого нет, то люди будут метаться лишь в поисках новых ощущений в своих органах чувств.
– Эксперты говорят, что из-за кризиса, который развивается, у небольшой части людей увеличивается богатство, а большинство беднеет. Так как добиться, чтобы все участники данного процесса согласились на то, чтобы у всех была возможность жить хорошо, чтобы у каждого было необходимое для жизни?
Это очень важный вопрос, и он решается через культуру, через образование. В чем смысл системы образования? В том, чтобы детям привить умение оценивать: что такое хорошо и что такое плохо. Это ведь основной вопрос, потому что люди делают то, что они считают хорошим. Если вы им вдолбите через образование, через СМИ, через религию, что хорошо вот это, то они и будут делать это. Ведь на самом деле всё начинается с системы образования и СМИ. И если с помощью этого мощного арсенала, через художественные фильмы от горячо любимых артистов люди будут видеть притягательный положительный образ героя, то они начнут подражать и двигаться в этом направлении. Если другую какую-то цель доходчиво и очень эмоционально показать, люди будут идти к этой цели.
Поэтому надо, не откладывая в долгий ящик, потихоньку вводить правильные ценности. Объяснять: что хорошо и что плохо. Хотелось бы, открыв газету, узнавать не про то, что очередная звезда экрана или светская львица что-то отмочила, а прочесть о наших героях, о тех, кто работает на благо общества, реально приносит пользу. Дети в определенном возрасте стоят на распутье, они готовы куда-то направить свою мощную энергию и очень тянутся к хорошему. Если в этот момент им подсказать и показать хороший пример, то они обязательно ему последуют. А они сейчас вынуждены брать примеры с того, что им показывают СМИ, а там сплошное насилие и глупость превалируют. То есть, детям нужно показывать положительные образы.
Это вопрос очень серьезный. И так как им не показывают положительных примеров, дети берут отрицательные. Они начинают думать, что цель жизни – стать «крутым», иметь кучу денег и ездить на крутой «тачке». А ведь на то, чтобы сформировать у детей более осмысленное отношение к жизни, это не надо никаких добавочных инвестиций, а надо только лишь изменить оценки явлений, хвалить публично то, что созидательно, и порицать то, что ведет к деградации. И тогда вектор изменится, и всё пойдет в нужную сторону.
– А что такое для вас настоящая любовь?
Как я и сказал в начале беседы, наш аппарат эмоций это такой обман, который придумала природа, чтобы заставить людей любить. Я от этих слов не отказываюсь. Мне остается добавить, что я всецело подчиняюсь этому обману, и я люблю эту эмоциональную жизнь. Например, при помощи живописи, которой я тоже занимаюсь, я визуализирую хорошие эмоции и передаю их людям. Это, как я надеюсь, кому-то украшает жизнь, делает ее немного более содержательней. Если выключить эмоции, то всё становится бессмысленным, ведь в природе нет понятий – хорошо и плохо. Природа очень постаралась, чтобы было разделение на мужчин и женщин, чтобы благодаря этим эмоциям, они могли продолжать потомство. И я в этом всецело поддерживаю Природу.
Воспитание детей начинается с самого себя
РАДЧЕНКО АЛИНА ФЕДОРОВНА – кандидат политических наук, руковоитель ФГУ “Аппарат общественной палаты РФ”, руководитель форсайт-проекта “Детство 2030”.
“Мир души от мира человека отделен всего лишь тонкой пленкой, за которой бесконечное количество возможностей. Если сделать приход души в этот мир гармоничным, то возможности человека будут безграничными, а жизнь богаче.”
– Биологи и психологи говорят, что поведение человека определяет его генетика, при этом окружающая среда, в которой человек формируется, может влиять на него и способствовать изменению его поведения. Как Вы считаете, можно ли создать такую среду, которая постепенно смогла бы изменить человека?
Все мы помним из нашего советского прошлого, что в человеке от рождения не заложено ни социальных, ни асоциальных программ поведения, т. е. его поведение в обществе биологически не запрограммировано. Люди рождаются свободными от моральных ценностей и представлений о формах поведения и отношения к другим людям, и процесс формирования личностных качеств каждого человека начинается фактически с нуля.
Aнализ зарубежных исследований, сравнение наших результатов с теми, что получают зарубежные коллеги, приводит к выводу: дети цифрового поколения – другие. Но как изменились, в какую сторону? Стали лучше или хуже? А может быть, привычные критерии наших оценок уже никуда не годятся? Да и верны ли они вообще?
Цифровое поколение отличается рассеянностью внимания, с одной стороны, с другой, они гиперактивны. А родители, ориентирующиеся на старую систему воспитания, стремятся, во что бы то ни стало подавить эту гиперактивность ребенка. В том числе и медикаментозными средствами. Пичкают своих детей психотропным препаратами. При этом насыщенная среда, в которой находится ребенок, не берется родителями во внимание… Нейрологи отмечают, что в мозге ребенка происходят изменения на уровне синоптических связей. Они умеют очень быстро «отключаться» от действительности. Таким образом, они защищают мозг от перенагрузки, что у нас, поколения 70-х – 80-х, может расцениваться как патология.
Американские же исследователи говорят о том, что по-другому начинает сегодня функционировать память. Дети – пользователи обычного и мобильного Интернета в первую очередь запоминают не содержание какого-либо источника информации в Сети, а всего лишь место, где эта информация находится.
У наших детей, подростков формируется, по сути, другое запоминание, другая память, другие механизмы удержания информации. Так же меняется внимание – есть данные, что средняя продолжительность концентрации внимания по сравнению с 10–15-летней давностью уменьшилась не просто в разы, а в десятки раз. То есть если 10 лет назад ребенок на уроке мог удерживать внимание в течение 40 минут, и это считалось нормой, то сейчас в классе на такую сосредоточенность способны буквально единицы. Эта особенность внимания, а также процессы восприятия тесно связаны с известным феноменом «клипового сознания» или мышления, о существовании и особенностях которого спорят еще с 1990-х годов и которое некоторыми исследователями рассматривается как защитная реакция на информационную перегрузку.
С восприятием происходят и другие удивительные вещи. Дети, много времени проводящие за компьютером, в Интернете начинают испытывать то, что называется депривацией – они ограничены в получении определенных сенсорных сигналов, связанных с окружающим их миром. Может притупляться восприятие, например, запахов, других проявлений окружающей среды, возникнуть боязнь прикосновений.
Но и это еще не все. Ученые замечают, что интернет действует на человека на физиологическом уровне. Сегодня гаджеты устроены таким образом, что они задействуют большой палец руки молодых людей, и он у них длинней, чем у поколения их родителей. Вроде бы не такие большие изменения, но ведь они произошли за очень короткий промежуток времени. То есть, мы имеем дело с новой средой, которая очень быстро меняет нас на физическом, психическом, эмоциональном и других уровнях.
Время показывает, что на сегодняшний день полные возможности человека не изучены. Поэтому нужно и можно говорить о том, какие возможности, заложенные природой, следует развивать в ребенке.
– Насколько, на ваш взгляд, среда является определяющим фактором в изменении поведения человека? Какую роль играет в этом образование и воспитание?
Cреда – действительно важный фактор в изменении поведения человека. Например, в исследованиях американских ученых, проведенных в разных культурах, половина канадских эскимосов решала задачу на пространственные навыки в возрасте 7 лет, половина австралийских аборигенов племени аранда в 9 лет. Напротив, при решении задачи на сохранение объема жидкости в сосудах результаты кардинальным образом изменились. Половина африканских детей решила эту задачу в 8 лет, половина эскимосов в 9 лет. Полученные данные свидетельствуют о связи между значимыми, с точки зрения той или иной культуры, бытовыми условиями и познавательными навыками ее членов. Именно навыки, используемые детьми из разных культур в повседневной жизни, повлияли на то, в каком возрасте они начинали использовать конкретные операции при решении задач разного типа.
Есть и примеры другого плана. Возьмем детей-маугли – современные дети, которые в силу неблагоприятных жизненных ситуаций оказываются в мире животных. Воспитанные животными дети проявляют поведение, свойственное для своих «приемных родителей». У них развиваются уникальные физические возможности обоняния, зрения, ловкости и физической силы. Но, в то же время, купируются иные, свойственные человеку. Процесс привыкания к обществу людей у них происходит очень сложно. Если до изоляции от общества у детей были некоторые навыки социального поведения, процесс их реабилитации происходит значительно проще. А вот…те, кто жил в обществе животных первые 3.5—6 лет жизни, практически не могут освоить человеческий язык, ходить прямо, осмысленно общаться с другими людьми, несмотря даже на годы, проведённые в последующем в обществе людей, где они получали достаточно заботы.
Кроме генетики и среды, воспитание является также важным компонентом развития ребенка. Сегодня, как говорят психологи, пришло время школы сотрудничества. В условиях, когда учитель уже перестает быть единственным транслятором знаний ученику, и сам он, к тому же, не является активным потребителем Интернет-продукта, самое время говорить о взаимосотрудничестве учителей и учеников. Взрослые и дети учатся друг у друга. Еще одним важным моментом для нас является тот факт, что Интернет способствует созданию условий для индивидуальной программы обучения и процессу самообразования и самопознания.
Ребенок каждый день делает самостоятельные открытия. И роль педагога не исключается, а становится принципиально иной. Она усложняется. Но и самый существенный момент тот, что обучающей становится вся среда для ребенка. И проводником этих знаний становится семья. Как бы ни хотели отдать ребенка полностью школе – это сделать не получится.
Роль семьи на современном этапе только возрастает. Поэтому большое значение приобретают школы родительства. Центры дополнительного образования обязательно должны включать, так называемые, зоны взаимодействия (взаимосотрудничества) детей и взрослых. Иначе небольшая разница между поколениями грозит перерасти в целую пропасть.
– Как Вы считаете, можно ли создать систему воспитания и образования, или как ее еще иногда называют «гражданское воспитание» (в рамках целостной системы развития человека), которая бы способствовала изменению человека, его природы и общества в целом?
Первый момент. Гражданское воспитание начинается не с конкурса песни военных лет. Хотя праздники и городские мероприятия, безусловно, нужны. Гражданское воспитание начинается с семьи. Человек, не состоявшийся, не сумевший раскрыться в своей собственной семье, не сможет быть до конца настоящим гражданином. Этот ближний круг очень важен. Что касается уроков патриотизма, то надо помнить, что искусственное насаждение чего бы то ни было неэффективно. Патриотизм – это когда люди помнят свои корни.
Второй момент. Говоря о среде нельзя говорить только об образовании. Образование и формирование образовательной среды – это не одно и то же. Человек будущего – человек, окруженный машинами. Если сегодня не думать о воспитании душевных качеств ребенка, то мы теряем будущее поколение. Среда должна быть не дискретной.
– Как Вы считаете, каков следующий этап развития нашего общества и человечества в целом? На что нам всем следует обратить внимание и что делать дальше?
У нас в стране есть ученые, которые добились определенных успехов, занимаясь развитием детей от 0 до 3. Мне кажется, что сегодня очень недооценен у нас донатальный период. Между тем жизнь ребенка в донатальном периоде всегда занимала умы ученых. Если вы вспомните историю предмета, то этой темой интересовался Фрейд и его последователи. Они считали, что проблемы взрослых – это проблемы, идущие с самого детства. А точней, как результат впечатлений, полученных до рождения.
Мир души от мира человека отделен всего лишь тонкой пленкой, за которой бесконечное количество возможностей. Если сделать приход души в этот мир гармоничным, то возможности человека будут безграничными, а жизнь богаче. Именно тогда божественность его природы станет очевидной.
– Многие педагоги и психологи пишут, что дети стали другими, они стали полноправными партнерами своих родителей и готовы взять на себя ответственность за другого человека. На чем должна быть построена система воспитания ребенка, чему должны учить родители детей и чему учиться у них самих?
Особенность нашего времени состоит в том, что вызовы этой новой среды взрослый тоже принимает впервые, как и ребенок. Только в отличие от ребенка взрослый имеет опыт. И этот опыт не только помогает, но и порой тормозит процесс саморазвития и самопознания. Именно он порой становится помехой для безмятежной и счастливой жизни. Вот вам пример, приведенный выше, с детьми, которых пичкают психотропными препаратами. Мамы не пытаются искать технологии, они вытаскивают то, что знают. А в их понимании гиперактивный ребенок – это патология. А то, что у нас сегодня уже более 40% таких детей, с этим как быть?
Привожу другой пример из собственной практики. Летим в Москву. 5 часов перелета. Сложно. Ребенок ноет: « Когда приедем?» Отвечаю: « Потерпи!» « Я не хочу терпеть», – отвечает мне она. Я задумываюсь: «А почему, собственно, она должна терпеть!» Мы стали с ней двигаться. То есть, из малого числа имеющихся у нас на тот момент возможностей, мы выбрали те, что позволили ребенку не терпеть там, где этого не требуется. В итоге перелет получился познавательным и интересным – он превратился в игру. Теперь она не воспринимает самолет как что-то неприятное. При описании этого случая я не имею в виду ситуацию нетерпения в самолете, я имею в виду ситуацию выстраивания внутреннего терпения. Это очень важно. Дети, присушиваясь к своей природе, приспосабливаются к этому миру. Мы должны им помочь в этом. Если будем ломать через колено и приучать: «Все терпели – ты терпи!», то они быстро научатся потом от этого убегать: в пьянство, наркотики, игроманию и т.д.
– Эксперты считают, что мы живем в обществе, в котором чрезмерное потребление начинается уже с 1-го года жизни ребенка, с так называемой коммерциализации детства. Можно и нужно ли менять потребительский, эгоистический подход человека на противоположный с более высокими и дальними целями? В каком возрасте следует начинать эти изменения? И следует ли?
Как можно менять что-то в детях, не меняясь самим? В каком возрасте начать? До рождения Вашего ребенка. И начинать эти изменения нужно в самих себе.
Солидарная ответственность перед будущим
КОБЯКОВ АНДРЕЙ БОРИСОВИЧ – российский экономист, публицист и общественный деятель. Доцент МГУ им. М.В. Ломоносова, кандидат экономических наук. Председатель правления «Института динамического консерватизма».
“Если человек поймет высшее в себе, он способен сделать свободный выбор в пользу этого высшего и добровольно ограничить свой уровень эгоизма.”
– Какова самая эффективная экономическая модель на Ваш взгляд?
Когда мы вынимаем из контекста общечеловеческий аспект и оставляем только то, что написано в учебниках по экономике, мы получаем бизнес без морали, предпринимательство без нравственности. Можно зарабатывать на пороке – наркотиках, проституции, страсти к игре. Какое общество в результате будет, наверное, никаких сомнений быть не может. То есть если мы вынимаем из контекста моральные, нравственные основы и всю цельность человека, включая весь его внутренний мир душевный и духовный, – мы обязательно придем к катастрофе.
Рынок не настолько совершенен, как его описывают в учебниках. Если мы представляем, что всем миром управляет только жажда наживы и прибыли, мы резко примитивизируем жизнь, отрезаем все важные человеческие измерения. Тогда чем мы лучше роботов?
– В мире глобальный кризис. Как быть экономике в условиях мирового кризиса? И какие перспективы у бизнеса?
Человечеству необходимо пересмотреть всю парадигму социально-экономического развития. Последние 20 лет весь мир свихнулся на схеме, когда деньги просто делают деньги. Это период надувания огромных финансовых пузырей.
Это желание приобрести благосостояние, не затратив для этого достаточных усилий. Это в принципе несправедливое обогащение и, в каком-то смысле, это глобальное казино, рулеточная экономика. Если вы выигрываете, значит, кто-то проигрывает. Это не вознаграждение за созидание и упорный труд; здесь властвуют инстинкты рвачества или просто слепой случай. Это та модель, к которой мы пришли в середине 2000-х годов, поэтому этот кризис был неизбежен. Потому что на всех уровнях, на которые мы не посмотрим, мы увидим нравственную порчу.
Кризис в Америке начался с того, что ипотеку начали предоставлять безработным, инвалидам, людям без кредитной истории, которые априори эту ипотеку выплатить не могли. Заранее объясняя получателю алгоритм действий при невыплате (заклад, перезаклад, схемы перекредитования и пр.), что никто в убытке не останется. Но кредитного брокера, который буквально навязывал этот кредит, понуждало к этому руководство банка, которое хотело нажиться на ипотечном буме. А делали они так потому, что Федеральная резервная система и ипотечные агентства в избытке снабжали банки дешевыми кредитными ресурсами – практически деньги печатались без ограничений. В этой цепочке все морально больные и безответственные люди, от клиента до Федеральной резервной системы, которая накачивала экономику бесплатными кредитами. Поэтому все рухнуло, как любая финансовая пирамида.
Мы видим с вами скандал на скандале, где фигурируют банки самого высокого топового уровня, штрафные санкции на сотни миллионов и даже миллиарды долларов. За последние годы вскрылось огромное количество приписок, мошенничества, манипуляций и другой информации, которая доказывает, что эти люди были абсолютно циничны.
-Может, люди, имеющие деньги и не хотели новой экономики?
Те люди, которые находятся в центре событий, имеющие деньги и власть, и формируют правила игры. Обыватели всегда проигрывают, притом, что изначально понимают, во что ввязываются. Банку выгодно втягивать как можно больше людей в любую авантюру – он-то в любом случае выиграет. Естественно, эти люди не заинтересованы в изменении правил игры.
– То есть, новой экономики нет? Они не понимают, что нужно уже выходить из этих правил или они не видят выхода?
Мы же видим, как изменилось отношение общества ко всем этим структурам. Потому что пока все хорошо – прибыль ими приватизируется, а как только плохо – убытки социализируются, и налогоплательщики начинают спасать их на свои деньги. А если в какой-то момент времени не спасут? Поэтому здравый смысл есть у целого ряда игроков, которые понимают, что дальше так нельзя. Хотя если есть возможность взять деньги сейчас, то очень трудно себя убедить поменять правила игры и отказаться от денег ради общего блага и устойчивости экономики.
– Должен ли бизнес быть этичным и социально ответственным и почему не работает мотивация метода кнута и пряника? Вообще, существует ли какая-либо эффективная методика и в чем она заключается?
Уповать на эту социальную ответственность особо не приходится. Сейчас модно стало выдавать за социальную ответственность экологичность бизнеса, но это однозначный пиар – давайте переходить на генномодифицированную сою, потому что мы спасем каких-нибудь диких животных. Все это чистое ханжество. Скрывают свои дополнительные прибыли за разглагольствованием о некоей экологичности.
Я считаю, что если чем-то уравновешивать современную модель, то в ней надо восстановить нормальный баланс между конкурентными отношениями и отношениями солидарными. Надо вспомнить, что солидарные отношения – это такой же позитивный и такой же конструктивный механизм развития, как и конкуренции.
Естественно, если мы полностью уничтожим конкуренцию, то мы получим застой. Но если мы полностью разрушаем солидарные отношения, эта конкуренция становится саморазрущающей. Потому что в ней подменяются понятия: вместо достижения – культ успеха любой ценой. Мы становимся жертвами фатума, мы теряем сострадание в обществе, мы, наконец, не вознаграждаем за настоящие заслуги перед обществом. Это абсолютно беспринципная модель, которая разлагает общество. Она не может ни к чему привести, кроме как к самоуничтожению общества, как такового.
– На что опереться и каким путём идти России?
Мы имеем очень разорванное общество. Надо задаться вопросом: для кого мы хотим построить эту социально-экономическую систему? Мы наплевали на основную массу населения и делаем ставку на «креативный класс», который неблагодарный и стремится первым делом отсюда убежать в Европу, для него не существует понятия патриотизма. Это ложная ставка. Такую позицию мы можем взять за основу? Нет. Тогда нужно послушать основное население. Пока мы не услышим глубинные массы, чего они хотят, мы не повернём в сторону органичного развития, соответствующего культурному и цивилизационному коду. Это сложная управленческая задача. Надо решать её как задачу комплексную.
Некоторые возможности все-таки появились. Мы писали Русскую доктрину как вне и надпартийный продукт. Но не запрещали ни одной партии брать ее на вооружение. И были там политические силы, которые называли Русскую доктрину своей программой.
Сейчас есть шанс на активизацию общественных сил, которая должна быть в разных направлениях – как по линии политических партий, в том числе новых, так и по линии общественных организаций. Должны появляться, возможно, какие-то клубные структуры и т.д. Таким образом, мы имеем больше шансов пробудить и задействовать энергию масс, чем, если просто напишем еще одну какую-то такую книжку, которая сразу всем покажется путеводной звездой. Не думаю, что одной такой книжки будет достаточно. Либо это должен быть какой-то чрезвычайно гениальный труд, но по заказу такой написать очень сложно. Он должен быть внутренне освещенным каким-то таким светом, чтобы вдруг до всех дошло, что называется. Но в это очень трудно поверить.
– Но почему? Собрались же на Московском экономическом форуме, сели, проговорили?
Мне пришлось много поездить за последние годы и по стране, и за рубежом побывать, в том числе в государствах постсоветского пространства, например, на Украине. Поразительно, что ты приезжаешь отнюдь не в столицу, а в какие-то областные центры, а иногда даже и в более мелкие города – и везде находишь резонанс. Представления о правильной жизни, о правильном направлении движения и понимание того, что идем не туда, оно существует, оно растворено в народном сознании. Нельзя людей вести в искусственное, придуманное будущее, которое для них не естественно. Нужно опираться на лучшее, что в человеке есть.
– Природные свойства.
Ну конечно. А природные свойства у нас, извините, двойственные. Человек – это единственное живое существо на Земле, которое обладает свободой воли и таким уровнем рефлексии. Понимаете? Это значит, что мы – существо не только плотское, мы одновременно обязательно существо социальное и духовное. Эти сущности в нас переплетены. У нас есть понятия совести, чести, долга. Это не придуманные понятия, они же были воспроизведены человеческой жизнью, деятельностью этого общества.
– А эгоизм?
Он, к сожалению, остается. Потому что мы продолжаем оставаться плотскими натурами. Эта двойственность человеческого существования давно стоит в центре всех: и философских, и теософских, и социологических, и каких угодно рассуждений. Это, наверное, не устранимо до конца. Поэтому давайте тоже будем реалистами.
Другое дело, что для того и дается свобода воли: если человек поймет высшее в себе, он способен сделать свободный выбор в пользу этого высшего и добровольно ограничить свой уровень эгоизма. А что-то должно ему задавать само общество в виде правил поведения, писанных и неписанных.
– Как вы относитесь к лозунгу “от каждого – по способностям, каждому – по потребностям”?
Опять же, как понимать потребности? При всем материализме Маркса и его учения, все же говорилось, что самой главной ценностью будет являться, в конечном счете, свободное время, которое человек сможет использовать для своего личностного и культурного роста. С другой стороны, в социальной реальности, когда человеку дают свободное время, он начинает им распоряжаться отнюдь не со столь высокими целями и намерениями.
– Но можно же его направить, можно же ему задать этот уровень, даже определить.
Не просто можно – нужно. Потому что человек не рождается сразу со всем комплексом культурного наследия. Мы для этого и воспитываем ребенка, учим его что хорошо, а что плохо. И не надо думать, что в этом случае человеческое воспитание заканчивается формальным совершеннолетием. Вообще говоря, воспитывает нас среда, жизнь постоянно. К сожалению, иногда твои высокие принципы начинают противоречить способности выживать в этом обществе.
И поэтому как раз цель настоящей элиты общества – осознавать эти вещи, пытаться не создавать в нем такого большого количества соблазнов, с одной стороны; с другой стороны, решать эти сложные проблемы, чтобы давать возможность человеку развиваться к лучшему, а не к худшему. Тогда мы действительно получаем гармоничное общество. Но это сложный механизм. То есть думать, что это все может решить за нас государство, а мы сами должны быть таким покорным стадом, это тоже неверно. И поэтому, это многоуровневая система, в которой все взаимосвязано, все взаимопропитано. Потому что идет сложный энергетический обмен, информационный обмен и часто меняются полярности с плюса на минус, в зависимости от того, как построено все поле.
– Общество последнего поколения – это общество потребителей, как это ни прискорбно звучит. А возможно общество разумной экономики разумного потребления?
У нас используется в доктрине термин достаточности и т.д. Потому что должно быть самоограничение…
– Как определить эту “достаточность”?
До 20го века господствовало научное убеждение, что человек встраивается в систему экономических отношений, в том числе и в денежную, потому что он хочет удовлетворить какие-то свои потребности. Они растут, поэтому у какого-то там венецианского дожа уже появляется потребность иметь шедевры, картины на стенах, особенную мебель. Это рационалистический взгляд на социально-экономические механизмы, в целом свойственный эпохе прогрессизма.
Однако из виду упускался еще один момент, который имеет большую распространенность в обществе. И этот элемент в большей степени иррационален, хотя он тоже является частью реальных общественных механизмов и мотиваций. Увы, это опять одна из сторон человека, и не самая лучшая. Зависть. Желание не только иметь столько же, сколько у соседа, а еще и желание стать лучше соседа в потребительском смысле слова. Сосед завел Бэнтли, так мне обязательно тогда нужен Астон Мартин, я его должен переплюнуть. Вот о какой достаточности я говорю: только в том смысле, что нормальному человеку нужен нормально ездящий не ломающийся автомобиль.
– Воспитывая человека, привести его к этому разумному потреблению?
Мы с вами просто по-разному называем одну и ту же вещь. Разумное потребление – это то, что я называю достаточностью.
– Зависть есть, и от этого никуда не уйти. Как воспитать это поколение так, чтобы зависть была бы двигателем определенного прогресса?
Человеку, которому с раннего возраста были привиты высокие помыслы, меньше присущи эти вещи. Он живет в обществе и тоже чему-то завидует. Но у него компенсаторные механизмы лучше работают. Потому что он находит больше удовольствия в том, чтобы своими руками собрать что-то и в этом смысле выделиться по сравнению с соседом. А не просто купить более дорогое, а для этого еще где-то наворовать денег и т.д. Даже эта зависть начинает в этом контексте работать по-другому. Если у вас на первый план выходят какие-то другие значимые механизмы, вы начинаете меньше обращать внимание на те, даже если они у вас присутствуют.
Общество коллективного взаимодействия
БОБКОВ ВЯЧЕСЛАВ НИКОЛАЕВИЧ – доктор экономических наук, профессор Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, Генеральный директор Всероссийского центра уровня жизни.
“Высоко образованное общество, где интеллект развивается быстрее, чем развиваются материальное производство и услуги, – это общество кооперации, коллективного взаимодействия.”
– Эксперты считают, что мы живем в обществе, где чрезмерное потребление присутствует уже с первого года жизни ребенка. На ваш взгляд, к каким последствиям может привести чрезмерное потребление?
Сейчас общество «заострено» на зарабатывании денег. Потребление – это не плохо. Весь вопрос в том, какова структура этого потребления?
Вектор общества должен быть направлен как на повышение доходов людей, так и на заботу о развитии духовных потребностей. Мораль, интерес к литературе, знаниям должны поощряться в обществе. У людей должны быть средства к реализации духовных потребностей, в том числе, за счет государства, какие-нибудь льготные формы потребления. А труд людей, занятых в сфере услуг удовлетворения духовных потребностей общества, должен получать адекватную оценку.
Другая сторона вопроса связана с тем, что культ обогащения, заразивший значительные слои населения, на предусловиях низко развитых потребностей, приводит к востребованности этими слоями чего-то вроде массовой культуры, нерациональному удовлетворению своих физических потребностей. Это и переедание, и нанесение вреда своему здоровью, казино, кино, с низменными потребностями и у тех, кто смотрит, и у тех, кто производит.
Все это заражает общество. Человек стремится создать вокруг себя соответствующую среду, потому он и востребует соответствующую продукцию, а среда, естественно, тоже влияет на человека. Все взаимосвязано.
– А какова роль социальных факторов в развитии личности? И может ли человек сам выбирать, в какой среде ему развиваться? Является ли выбор общества, окружающей среды свободным выбором человека?
Человек всегда ограничен теми условиями, в которых он родился, работает, живет. Поэтому, с одной стороны, он поставлен в рамки определенной среды, с другой, может принимать решения, которые способны изменить эту среду. Многие люди меняют профессии, потому что, получив образование, понимают, что это не его. Кто-то, получив профессию, не имеет возможности работать по ней, не получает достаточного дохода. Он переезжает, или уезжает в другую страну – возможности для этого есть, т.к. наша планета Земля, как наше общество – единое. Глобализация нас связывает сегодня. Происходит массовая миграция людей в поисках лучших условий жизни. Чтобы на практике осуществить пословицу «Где родился, там и сгодился», наша страна должна создавать соответствующие условия, соответствующий вектор развития.
– Какие инструменты могут быть задействованы для решения данной проблемы? И есть ли они?
Сегодня люди чувствуют социальную незащищенность. Она проявляется в том, что каждый выживает сам. А программы поддержки носят остаточный характер, хотя руководство страны много этим занимается. Оно пытается каким-то образом компенсировать недостатки модели развития мерами социальной поддержки. Но поскольку сама модель не настроена на создание условий для достойного уровня жизни большинства населения, то эти меры поддержки идут как следствие реакций на неблагоприятные ситуации, то и дело выявляющиеся в различных сферах жизни, решить которые при данной модели развития невозможно.
Развитие новых технологий во всем мире приводит к тому, что очень ускоряется перемена труда. Глобальная мобильность людей сегодня приводит к новым формам занятости: у работодателя возникает необходимость не в пожизненной форме найма работников – бессрочных контрактах, а в срочных (кратковременных). Значительные слои населения принудительно попадают в условия ограничения сроков и зашищенности занятости. В итоге растет проблема социальной незащищенности. Неустойчивость занятости – это одна из глобальных проблем, которой должно быть найдено решение.
– Благодаря развитию технологий сокращается количество рабочих мест и, по всей видимости, эта тенденция будет только расти, то есть рабочие места будут сокращаться, рост безработных будет увеличиваться.
Сейчас очень быстро меняется структура, соотношение между тем, что выпускает высшее образование (структура новых кадров) и ситуацией в экономике (структура рабочих мест). И люди зачастую не могут найти себе работу. Нет гибкого баланса между тем, что нужно людям, чтобы они развивались, и теми услугами и продуктами, которые они могли бы получить за счет того, что где-то для этого будут созданы новые рабочие места.
Поэтому общество не должно развиваться вслепую, методом проб и ошибок, через стихийные рыночные механизмы. Это должно быть управляемое глобальное общество будущего.
Я нахожусь в группе ученых, которые обосновывают ноосферную парадигму глобального общества будущего. Ноосферное общество – ноосфера – понятие, которое ввел в обиход великий российский ученый В.И. Вернадский. В этом году все прогрессивное человечество отмечает его 150–летие. В ноосферном обществе человеческий разум опережает развитие для того чтобы на основе управляемости создавать рабочие места, поддерживать баланс человека и природы и разумно управлять обществом. Это высокообразованное общество, где интеллект развивается быстрее, чем развивается материальное производство и услуги. Это общество не стихийное, а общество кооперации, коллективного взаимодействия. Проблемы, которые уже сегодня возникают в развитии, выходят за рамки государств, требуют кооперации, требуют мирового «правительства». ООН – это его прообраз.
– То есть мы подошли к новой фазе развития человечества, фазе сотрудничества, единства, братства?
Это будет понимание того, что все люди на нашей планете связаны. В одиночестве ни одна, даже крупная страна, не в состоянии решить целый ряд проблем, которые возникают. Требуется сосредоточение научной мысли разных стран, кооперация. Если мы хотим бороться с землетрясениями, научиться предсказывать их, у нас должна быть совершенно другая диагностика, другие меры, возможности, связанные либо с эвакуацией, либо с какими-то защитными действиями. Другие технологии, совсем другие затраты, совсем другие способы решения проблем. Не случайно есть такое понятие «глобальные проблемы» современности.
– То есть мы должны двигаться к какому-то интегральному мироустройству?
Конечно, к интегральному, но через развитие роли национальных государств. Сегодня изоляция – это недальновидность.
– Может быть, к интегральному обществу мы сможем двигаться только, если начнем воспитывать вокруг себя общество…
Будущее общество может быть создано только образованными людьми, и поэтому важнейшая проблема – образование, включающее воспитание. В контексте ноосферной парадигмы мы называем это – образовательным обществом. В образовательном обществе «Учитель» с большой буквы – это центральная фигура. То есть это тот вид труда, тот институт общества, которому общество должно придавать огромное значение и ценить этот труд.
– Как вы считаете, каковы должны быть основы интегрального воспитания и образования данного общества?
Гуманистическая мораль, то есть человек – это высшая ценность. Человек должен быть очень развитым. Развитый человек – это, прежде всего, человек, который образован, культурно и мировоззренчески развит. Для этого приоритеты смещаются со стороны низких потребностей. Да, мы все будем питаться, может, как-то по-другому, будем одеваться, но смысл жизни не в этом. Люди должны понимать это. Вот в этом и есть образование и воспитание.
Не в том смысл жизни, чтобы заработав миллион, получить небезопасную среду. Если ты его нечестно заработал, то живешь в постоянном страхе, стрессе. И начинается депрессия – один массовых феноменов сегодняшнего общества. Вместо того чтобы создавать условия для ее предотвращения, сегодня находятся дельцы, которые поощряют гонку за «чистоганом». Общество сегодня, к сожалению, выдвинуло этот культ во главу угла, а «борется», распространением антидепрессантов по всему миру.
Антидепрессанты – это наркотики, которые «гасят» людей, вместо того, чтобы изменить саму парадигму. Создать другие условия для жизни, которые позволят людям быть образованными, переключиться от депрессии к профессии. Создать условия, в которых можно будет реализоваться не только в качестве наемных работников, но и в качестве творческих личностей, работающих на себя, на свой бизнес, на общее дело.
Те, кто управляет обществом, власть, должны осознать эти ценности и направлять наш вектор развития в эту сторону, а не в сторону поощрения культа обогащения.
– Как при воспитании нашей молодежи, детей, при воспитании вообще общества во главу угла поставить вопрос смысла жизни?
Все что мы делаем – это потребление и, одновременно, созидание. Жить, чтобы развиваться, чтобы становиться богатой личностью, чтобы реализовать свои способности – это тоже потребление, но это потребление, основанное на духовных ценностях.
Что такое разум? Это культура, а культура это, прежде всего, духовная культура. Общество должно быть переориентировано с принципа “Почему ты такой умный и такой бедный?” на принцип «Богатство – это прежде всего богатство самого человека, и качество жизни – это прежде всего развитость людей, способных преобразовывать среду, для того чтобы сохранять ее возможности для комфортной жизни». Очень важно достичь гармонии человека и Природы. И достичь не только в рамках Земли, но и Космоса.
– А эгоистическую природу человека можно поменять на противоположную?
Ни в одной культуре никогда не было однозначного понимания, что человеком в абсолютном масштабе, прежде всего, движет эгоистический интерес. Если вы почитаете серьезные философские труды, вы увидите, что есть две стороны – одна эгоистическая, другая альтруистическая. И это всегда противоречия, которые между собой взаимодействуют, борются, и эта борьба продолжается каждый день, везде. В бизнесе, в капитале, всюду в жизни… Веблен, который рассматривал проблемы капитализма, говорил, что банкиры – это упыри, а реальный бизнес, который работает и создает блага – это моральный бизнес.
Поэтому везде есть противоречия двух начал – добра и зла. И я думаю, что все-таки вектор развития в долговременном периоде, неизбежно, должен быть связан с тем, что силы добра возьмут верх над злом. Я вижу этому много подтверждений, но цена бывает несоразмерно высокая.
Возможности сегодняшних технологий могут использоваться как во зло, так и во благо. Часто используется во зло, и в результате возникает обратное действие. Борьба добра со злом. Но на стороне добра объективные закономерности развития.
Научиться взаимодействовать и мир изменится к лучшему…
ПОДОЛЬСКИЙ АНДРЕЙ ИЛЬИЧ – доктор психологических наук заслуженный профессор МГУ, заведующий кафедрой возрастной психологии факультета психологии МГУ и специальным отделением по переподготовке практических психологов. Член Международного общества по исследованию развития поведения (ISSBD) и президент Российского отделения этого общества; председатель Российского отделения Европейского общества по исследованиям в области учения и обучения (EARLI); член международного научного комитета Международной организации научных и практических исследований в области корпоративного обучения персонала (COTEP) ; действительный член Академии педагогических и социальных наук.
«Кризис – это результат беспорядка в человеческих головах.»
– Сейчас во многих странах люди остаются без работы. И из-за этого возникает психологический дисбаланс, депрессия, алкоголизм, наркомания. Как при этом мотивировать людей продолжать действовать в созидательном ключе, не разрушая собственную жизнь и жизнь своих близких?
По этому вопросу я могу привести конкретный пример. Дело происходило в 1994 году, сразу после того, как страна фактически оказалась на грани экономической и социальной пропасти. Тогда было много грандов, фондов, поддержек. К нам тогда относились с большим интересом – зверёк такой «Россия». У нас было достаточно денег для того, чтобы помочь определённой категории людей. Помните, что творилось в начале 90-х? Бардак полный. Ничего нет, одни малиновые пиджаки. При этом проводится очень серьезное, грамотное социологическое исследование. Выявляется наиболее уязвимая, и в этом смысле наиболее страдающая группа населения.
Группа, соответствующая четырем признакам: 1) высокообразованные (то есть, не ниже высшего образования, а лучше академическая степень); 2) женщины; 3) среднего возраста, 35-45 лет; 4) имеющие детей подросткового возраста. Группа, в которой все четыре признака пересеклись, стала самой уязвимой. Эти люди уже многого достигли, но все их достижения потеряли всяческий смысл в сложившейся ситуации. Они не могут себя чувствовать полноценными, а возраст 35 -45 лет – самый расцвет. К этому добавляется абсолютизм детей-подростков: «Что же это такое? Вон, у соседа Васьки, мать вся крутая, вся в бриллиантах ходит. А у меня? Тоже мне, завлаб, кому она нужна со своим кандидатством?» и т.д. и т.п
Мы разработали методику реабилитации. Вначале мы аккуратно их зондировали, чтобы понять, в чем причина их сверхподавленного состояния. А начинать приходилось просто-напросто с элементарного психофизиологического тренинга. Не психологического, а именно психофизиологического. То есть, мы их более или менее приводили в человеческий вид.
У нас сохранились видеопленки, какие они были вначале, какие они были в середине, и какими они стали в конце. В конце мы им показали это начало, так они начали ногами топать: «Уберите эту гадость, и больше мы видеть этого не хотим». Нечесаные, немытые, грубые. От истерики к агрессии. Это к вопросу, с чего надо начинать. А начинать надо с того, что людей надо привести в какой-то более-менее человеческий вид, после этого с ними можно начинать работать. Но работа – это уже особое дело. Шесть месяцев длился этот тренинг, но, конечно, это было гораздо больше чем простой тренинг.
– У вас он был еженедельно?
Три раза в неделю. Мы с ними серьезно работали. И дело закончилось тем, что из 28-и человек 26 трудоустроились. А при этом в том городе (в Обнинске, первом нашем Наукограде) в 1994 году для людей с высшим образованием было 1,2 % рабочих мест. Из них для женщин 1/20 от этого одного процента. И вот в такой ситуации были найдены решения, соответствующие, с одной стороны, объективной социально-экономической ситуации, а, с другой стороны, индивидуально психологическим особенностям людей. То есть даже в такой, казалось бы, безнадежной ситуации, если грамотно подойти, можно работать.
– Возможно, должны быть предпосылки к этому – люди должны быть готовы, хотеть изменений …
Безусловно. Если человек хочет и созрел, это 9/10 успеха. Потому что реальная мотивация человека вещь очень тонкая и очень непростая. И прежде всего нужно думать о том, что побуждает человека к действию. Если брать всю иерархию регуляторных человеческих механизмов, то всё начинается с ценностной базы. Что для человека ценностно? Ради чего он готов либо прожить, либо положить жизнь.
Сейчас происходит, пожалуй, наиболее психологически опасный процесс «размывания ценностей». Не потому, что нет ни коммунизма, ни христианства. Дело даже не в том, что там, внутри ценностей. А дело в том, что их нет. Вот это наиболее опасно. Начинает сыпаться вся иерархия. А без нее человек не может выстраивать жизненные смыслы. Для него просто теряется смысл, потому что ценность – это стержень, на который насаживаются прочие ориентиры. Раз нет смысла, не будет цели, и тогда человек вообще не человек. Отсюда и совершенно ненормальные преступления, и совершенно аномальное поведение. Всё это – итог ценностной деградации.
– Какие основные базовые ценности должны создавать стержень в человеке?
Есть один очень хороший показатель – показатель самоактуализированности человеческой личности. Насколько личность самоактуализирована. Что значит самоактуализирована? Это значит – я себя определённым образом понял, я себя определённым образом принял, я себя могу таким реализовывать, и у меня это получается.
– Вы много говорите и пишете о воспитании. В чем Вы видите неэффективность данной системы на сегодняшний момент?
Я психолог развития и обучения. С моей точки зрения, мы до сих пор никак не поверим, что психологическое бытие человека, это такая же реальность, как его физическое (физиологическое) бытие.
Человек должен становиться как можно раньше субъектом собственной социальной активности. То есть понимать себя, как часть общества, понимать других, как общество, понимать своё место в нем.
Существует вопиющая психологическая неграмотность нашего населения. Мы знаем, что угодно, про что угодно, но только не про себя. Про себя мы не знаем, потому что знать не хотим, потому что страшно.
– Как побороть этот страх?
Как борются с тяжёлой болезнью – лёгкой вакцинацией, прививками. У меня всё было нормально с моими детьми, пока они не дошли до средних классов школы. Тогда я увидел, что мало того, что они «уходят из школы» (есть такой термин «психологический уход из школы»). То есть, он ходит в школу, но его там нет, и видно, что ребят может унести совершенно туда, куда не нужно. Тогда мы сделали шаг, который, наверное, не слишком легко сделать, потому что не в каждой семье, где есть двое мальчишек, есть мама доктор психологических наук. Но мама бросила всё своё «докторство» и пошла работать школьным психологом. Правда, мы договорились с директором, что нам дают относительную свободу действий. Мы перестроили все предметы, и учителя на это пошли. Каждый предмет занимался не просто географией, химией и математикой самой по себе, а тем, чем эти предметы могут быть значимы для детей 12-14-ти лет. Можете себе представить, что в этой школе начало происходить? Дети уходить оттуда не хотели, потому что их «задачи развития» начали решаться, причем при их самом непосредственном участии.
– Существует большой и серьезный разрыв между взрослыми и детьми – разрыв отношений.
Такая проблема существует. Один из способов её решения тот же самый, что и решение всех подростковых проблем. Нужно дать подростку стать самостоятельным, дать ему возможность действительно что-то сделать. Это лучше всего срабатывает при общении первого и третьего поколений. То есть внуки и дедушки, бабушки. Причём не только внуки учат дедушек, бабушек с фотошопом работать, архивы свои создавать. Но и подростки получают огромный опыт. Потому что для подростков во все времена всегда очень важно было понять себя, испытать себя.
Вопрос «запаса прочности» человеческой личности для подростков очень значим. Бабушки, дедушки, которым сейчас по семьдесят и больше лет, испытали в своей жизни очень многое. Нам очень много пришлось с этим сталкиваться. Сейчас продолжается большой проект поддержки жертв нацизма, профинансированный немецким фондом.
Сейчас из жертв остались в живых только те, которых детьми увезли в концлагеря вместе с родителями. И эти дети войны прошли через невероятные испытания. И для наших подростков бесконечно важно, бесконечно интересно, когда старички, старушки с ними про это просто разговаривают.
Пример. На одной из таких встреч, когда по регламенту мероприятие подходило к концу, и необходимо было уже освобождать помещение, разговор никак не заканчивался. Гостьей была приглашена пожилая женщина, которая рассказывала свою историю подросткам.
Сорок пятый год, уже конец войны. Военный завод в Германии, на котором собирались детали немецкой ракеты Фау-2. Для того, чтобы защитить завод, немцы отбирали хрупких девочек. И когда пикирующие бомбардировщики приближались (они низко заходили, чтобы всё видеть и точечно бомбить, при этом мирные города не трогать) немцы выставляли наиболее миловидных девчушек. Эта вот женщина была одной из этих девчушек. Они с подростками два часа разговаривали: что она переживала, как она могла вообще стоять, почему она не убегала. Понимаете, весь этот комплекс того, что делает человека человеком. Для ребятни это страшно значимо всегда.
– Как Вы считаете, стоит ли создавать курсы, на которых безработных бы учили экономике потребления, отношению в новом обществе?
Не безработных надо учить тому, о чём вы сказали. В школе этому надо учить, когда подросток, юноша начинает только-только входить в понимание взрослой жизни, тогда надо прекращать все химии, физики, потому что совершенно неизвестно, нужно это будет или не нужно это будет. А вот то, что эти вещи, которые вы назвали, будут нужны, в этом сомневаться не приходится. Причём тут дело не в школьном предмете. Дело в том, что нужно учить жизни, что школьную программу нужно реально перестраивать.
Сейчас ряд научно-практических центров проводит для старших подростков так называемые компетентностные олимпиады. Вбрасывается некая проблемная ситуация. Даются вводные: предположим, на дворе 2030 год, как вы будете действовать в такой-то ситуации. Их сажают человек по пять-шесть, и они должны состояться как группа. Они должны научиться взаимодействовать, они должны мобилизовать все свои химии, физики, свое, хоть и подростковое, но уже существующее представление о материнстве, отцовстве, женственности, мужественности, ответственность перед собой и людьми – всё это интегрировать и применить, как думающие современные люди. Они соревнуются именно в этом. Это не химическая олимпиада, это не физическая олимпиада. Это как раз «глобальное мышление». Это очень здорово.
– Как быть с взрослыми, как им найти выход из кризиса? Из глобального кризиса: экономического, демографического, социального. Что необходимо делать каждому субъекту: государству, обществу, семье и человеку, в частности?
Помните, в «Собачьем сердце»: « – беспорядок-то не в сортирах, а в головах человеческих». Вот так и здесь; и кризис, в известном смысле, общий глобальный кризис, это тоже результат беспорядка в человеческих головах. Далеко не все понимают, что сейчас у нас уже другая жизнь, совсем другая жизнь. Другая жизнь – это другие возможности. Раньше человек был гораздо более зависим от своей микросреды, сейчас он живет фактически в открытом обществе, хотим мы этого или не хотим. Человек включается в те отношения, о которых лет 20-30 назад даже помыслить не мог. Ну, элементарно, две вещи: интернет и мобильный телефон. Мы стали совершенно другими.
– Как решить проблему мулькультурализма, которая повсеместно одна и та же: в России, Европе, Америке. С одной стороны, мы открыты и приглашаем всех, а с другой стороны, у нас нет контакта друг с другом?
Должно быть общее, объединяемое смыслами разных людей человеческими дело. То есть, мои смыслы и ваши смыслы должны совпадать, и тогда мы можем внутри этого общего дела, по крайней мере, не драться, не ненавидеть друг друга.
–Какое общество нас ожидает в будущем?
Любое общество, имеющее шанс выжить, должно понять себя. Оно должно понять те механизмы, те принципы которым оно подчиняется. очень важный принцип – Глобальность. Только нужно понять, как это реально работает в разных аспектах бытия. И я думаю, что общество имеет шанс выжить, а не уничтожить себя в очередной раз только в том случае, если это вот самопонимание будет достигнуто на уровне от индивидуальной личности и кончая всеми этими, так сказать, общественными мегаобразованиями. Если это произойдет, если общество уйдет от мистики, если оно уйдет от дури, если оно уйдет от нежелания понимать себя, потому что понять себя, а уж тем более изменить себя – это очень тяжелый труд. Очень тяжелый и болезненный труд. Зачем же мне себя понимать и тем более менять, когда и так хорошо: есть что покушать, есть что выпить, всё замечательно. Так вот, если это произойдет – тогда шанс, безусловно, появится.
– Как человек может изменить себя?
Человек должен научиться понимать себя, понимать закономерности, которые им руководят. Знание и желание его применять, готовность его применять.
– Человек является продуктом общества. И то, что ему общество диктует, он и принимает за истинную монету. В чем у человека свобода?
Всегда есть какая-то кривизна, понимаете. И вот где эта кривизна возникает, там один человек, десять человек, сто человек, тысяча человек могут за счет этой кривизны выйти вперёд. На них посмотрят ещё тысяча человек, начнётся такой процесс заражения. Он обязательно начнётся; обязательно; для этого чуть-чуть более спокойное время нужно, сейчас вот нам немного перетерпеть надо, вот у меня такое ощущение.
Всегда есть какая-то кривизна. И там, где эта кривизна возникает, один человек, десять человек, сто человек, тысяча человек, все могут за счет этой кривизны выйти вперёд. На них посмотрит ещё тысяча человек, начнётся такой процесс заражения. Он обязательно начнется.
– Изменения могут быть как позитивными, так и негативными.
Я не думаю, что будут негативные изменения, хотя бы потому, что происходит аккумулирование знаний, и не только в области нанотехнологий, но и в областях психологии, гуманитарного знания и так далее. Мы всё лучше и лучше себя понимаем. Даже наши руководители тоже начинают понимать, что многое нужно учитывать. Я не думаю, что через 30 лет мир изменится радикально к худшему, если только не будет какой-нибудь встряски.
– Но ведь очень многие спокойно говорят о необходимости Третьей Мировой войны.
Эти люди не жили во время Второй Мировой войны, и вообще не представляют, что это такое. Ну, вы же понимаете, как они рассуждают: «Третья Мировая война нам нужна, чтобы почистить мир», но при этом имеется в виду, что их не почистят, конечно, других почистит. Ведь мы переходим на красный свет, потому что мы уверены, что кого-то там собьют, но только не нас, а мы успеем проскочить. Так и здесь. Но это от дурости, от непонимания всей взаимосвязанности всего того что происходит. Да не приведи Господь, даже локальной войны хоть на час, потому что неизвестно, какой хвост она за собой потянет.
Нужно чтобы все поняли, что тех, кто идёт на красный свет, раздавят обязательно, и что всем от этого будет плохо.Вот когда будет общее понимание того, что, если мы допустим всё человечество до действительно страшных вещей, то хорошо не будет никому, плохо будет абсолютно всем, и невозможно будет спрятаться от этого никуда, последствия всех достанут.
Европа, например, сейчас пытается сама в себе спрятаться, в своей уютной жизни. Но в итоге, европейцы тоже начинают понимать, что как бы они не закрывались, мир открытый. Готового решения, как сделать всем вместе правильный шаг, у меня нет. Будем надеяться, что кто-нибудь придумает.
Рецепт прост: начинайте жить по средствам и займитесь полезным трудом
АБРАМОВ АЛЕКСАНДР ЕВГЕНЬЕВИЧ – профессор кафедры фондового рынка и рынка инвестиций НИУ ВШЭ.
“Образовательная система тем хороша, что она позволяет быстро переключиться, если правильно поставить задачу, с завтрашнего дня начать выпускать носителей новых знаний и идеологий. Это – ключевой рычаг, с помощью которого можно снизить нынешние негативные проявления мировой экономики и финансов.”
– Возможен ли бесконечный экономический рост? Целесообразно ли сегодня говорить о динамическом равновесии? Какими средствами этого достичь?
На эту тему много публикаций. Магический рецепт роста был прост: выпускаем много денег, и экономика начинает расти. Сочетание безответственно мягкой монетарной политики и фактора дешёвой рабочей силы, массово вовлеченной в производство товаров, привело к разрушению многих экономических закономерностей. К сожалению, бесплатных пряников не бывает. Это как с подвыпившим человеком. Сначала ему весело, а дальше наступает похмелье.
В экономике абсолютно тоже самое. Потоки дешевых денег, к сожалению, смели с пути домашние хозяйства, бизнес и целые государства. Люди перестали быть осторожными в личных финансах. Бизнес и деньги казались самым доступным ресурсом, который всегда можно занять, найти. Все начали наращивать долги. В такой эйфории всегда трудно остановиться. Но кризис был неизбежен, и он случился ровно тогда, когда текущих доходов бизнеса и домашних хозяйств оказалось недостаточно, чтобы обслуживать их долги.
Главная задача человечества на будущее, если оно правильно усвоило уроки кризиса, – поддерживать стабильные и умеренные темпы экономического роста. Не допускать волатильности в экономическом росте. Найдена ли сегодня точка равновесия? Я не уверен в этом.
Основная проблема легких денег сегодня – это разрушение механизмов целеполагания у предпринимателей и населения. Сегодня не понятно, какой проект выгоден, а какой нет. Как в долгосрочной перспективе строить свою инвестиционную политику? Какой должна быть экономическая отдача проектов?
Люди боятся начинать серьёзные проекты, потому что не знают, что будет с экономикой через некоторое время. Поэтому сейчас стараются ни деньги не брать в долг, ни собственные инвестиции не вкладывать. Сегодня небывало огромное количество денег находится на балансах крупных глобальных компаний. Раньше никогда не было, чтобы компании просто держали «кэш», боясь её инвестировать.
Политика дешёвых денег разрушает пенсионные системы из-за порождаемых ею низких ставок доходности. Во многих странах отказ от накопительной пенсионной системы (Аргентине, Венгрии, Польше, Казахстане и частично в России) вызван не только неэффективностью пенсионных институтов, государственного регулирования и надзора, но и низкой доходностью от вложений в инвестиционные активы. В ряде стран ситуация с фондированием пенсионных обязательств такова, что она может стать новым детонатором финансового кризиса, аналогичным необеспеченным ипотечным обязательствам в 2007г.
То есть сегодняшнее равновесие на финансовых рынках позволяет говорить, что мы избежали полного краха финансовой системы и, как следствие, риска голода и войн. Но в целом, «пьянство» на финансовом рынке продолжается. Впереди – похмелье и длительный курс реабилитации больного. Это начнется, когда деньги станут дорожать.
– Есть какой-то рецепт для выздоровления глобальной экономики?
Рецепт прост: начинайте жить по средствам и займитесь полезным трудом. Для многих стран это означает прохождение через болезненный этап сокращения бюджетного дефицита и реиндустриализации экономики. Возьмите американскую экономику: им придется что-то делать с бюджетом и создавать рабочие места для американцев не только в новой экономике, но и в традиционных отраслях – автомобильной, добывающей и т.п.
Необходимо проводить и реиндустриализацию экономики, и пытаться строить новую экономику. В этом вопросе очень многое зависит как раз не от денег, а от компетенций, от технологий, от умений, от доверия и вовлеченности в данный процесс среднего класса.
Денег можно наплодить сколько угодно, а вот компетенции, новые технологии, новые знания, образованных людей вы в машине не напечатаете. Поэтому предстоит пройти очень рискованный путь реабилитации, пусть и с большими ошибками, но мне кажется, это единственно возможный путь.
– Благодаря технологиям, активно развивается роботизация, т.е. роботы заменяют людей, и волна безработных растет. Аналитики говорят, что мы приближаемся к двум миллиардам безработных по всему миру. С другой стороны, некоторые экономисты считают, что для того, чтобы возродить экономику, нельзя экономить, сокращать рабочие места. Мы сокращаем производства, сокращаем все бюджеты, соответственно у нас сокращается уровень потребления, как следствие – всё имеет негативную тенденцию. И как можно найти выход в таком замкнутом цикле?
Вы говорите об очень разносторонних процессах, и я, собственно, не уверен, что кратко всё можно объяснить. Первое: экономить или печатать деньги? Сегодня мы наблюдаем два разных подхода в Европе и США. В Европе Португалия, Испания, Греция, Франция пытаются экономить, урезать социальные блага. Идет очень болезненный процесс. И все им говорят: «Перестаньте это делать». Но они упорно это делают.
И мы видим более мягкую монетарную политику в США, где пока от проблемы экономии бюджета Обама старается держаться подальше. Но вряд ли убежит… К сожалению, для того, чтобы восстановить доверие на финансовом рынке, для того, чтобы банки могли кредитовать домашние хозяйства и бизнес, а бизнес и домашние хозяйства могли брать эти деньги у банков, нужно экономить, как это не парадоксально звучит.
Дальше: нужно ли строить рабочие места, использовать роботов и так далее? Знаете, каждой стране нужно учитывать, что мир и экономика стали глобальными, и на наши с вами рабочие места претендуют люди со всего мира. Что должна делать в этом случае экономика – это сложный выбор. Как мне кажется, большие надежды на экономику знаний не вполне оправданы. Достаточного количества рабочих мест новая экономика не создаст. Рабочие места создаются в среднем и малом бизнесе, в крупных корпорациях, которые занимаются банальными вещами: торговлей, логистикой, производством телефонов, производством сельскохозяйственных товаров, строительством дорог и так далее.
В такой глобальной конкуренции каждая страна должна у себя определиться с теми отраслями, где ее жители наиболее конкурентоспособны. Следом предполагается проведение всё-таки реиндустриализации. Понятно, наше правительство не очень любит это слово, и если посчитать все стратегии, так мы хотим сразу перейти в новую экономику. Мне кажется, это иллюзорные мечтания. Просто мы пытаемся убежать от реально насущных проблем. Но мы никуда от этого не уйдем. Нам надо создавать рабочие места, куда идут наши студенты, куда должны перейти люди, чтобы не быть бедными, где средний класс почувствует себя нужным в этой стране.
– Можно ли спрогнозировать, что участники рынка начнут действовать не из мотивов собственнических интересов, а из стремления к экономической стабильности всех участников? И не утопия ли это, если мы говорим о том, что новая модель экономики должна быть построена на разумном потреблении?
Я думаю, это самая проблемная точка. Всегда самое сложное – поменять мотивацию. Можно родить прекрасные идеи, написать отличные стратегии и иметь много денег для их реализации, но ничего не получится, потому что людей трудно переделать. На мой взгляд, это сейчас одна из основных проблем, где пока не видны очевидные позитивные изменения.
Я в большей степени занимаюсь финансами и вижу, что, в сравнении с докризисным периодом, никаких изменений мотивации у регуляторов и участников рынка не произошло. Девяносто процентов людей сидят и ждут, когда мы вернёмся в 2007 год, когда музыка опять заиграет и вновь все побегут вокруг музыкального стула. На это рассчитаны многие стратегии и помыслы. Крупнейшие банки по-прежнему остаются «черными ящиками», с точки зрения прозрачности бизнеса, продолжают концентрировать в себе разнообразные риски, сочетают привлечение депозитов от населения с рискованными инвестициями, на льготных условиях продолжают получать огромные ресурсы от монетарных властей. Единственно, чем ситуация отличается от той, что была до кризиса, нас громче стали убеждать, что вот теперь-то они на самом деле строго контролируют и управляют своими рисками. Достаточно ли этого для того, чтобы заработала новая модель экономического роста? Думаю, вряд ли.
В России ситуация с финансовыми организациями еще сложнее. У нас кризис привел к усилению вмешательства в бизнес, замене «незримой руки рынка» механизмами государственного капитализма. В финансовом секторе уменьшается роль независимого частного сектора, в регулировании и правоприменении приоритет получили государственные структуры – Банк России, Сбербанк, ВТБ, государственные институты развития. В обществе сильна иллюзия, что так государство лучше справится с «провалами рынка». Но при этом забывается, что усиление роли государства в экономической политике обычно ведет к «провалам государства».
В России усилился «патернализм», многие стали думать, что государство у нас разрешит все проблемы, а мы, как частные лица, частный бизнес, сделать ничего не сможем. На самом деле, это тоже путь в пропасть, путь, отрицающий конкуренцию и разрушающий эффективность.
– Мы пришли к тому, что проблема в ментальности людей, которую очень трудно изменить, трудно мотивировать людей. Может ли такой всеобъемлющий впрыск в общество, изменение на уровне образования и воспитательной системы, как-то повлиять на ориентиры?
Я думаю, что образование – это та сфера, с которой должны начаться ментальные изменения, приход новых людей с новой идеологией на финансовый рынок. Образовательная система тем хороша, что она позволяет быстро переключиться, если правильно поставить задачу, с завтрашнего дня начать выпускать носителей новых знаний и идеологий. Это – ключевой рычаг, с помощью которого можно снизить нынешние негативные проявления мировой экономики и финансов.
– Нужно время, чтобы воспитать новое поколение экономистов, нужны преподаватели, которые им будут преподавать. Но при этом мы встречаемся с конфликтом поколений на финансовом рынке. Приходит новое поколение с новым мышлением, с инновациями, встречается со старыми «львами», и происходит конфликт интересов. Можно ли создать такие финансовые инструменты, которые бы стимулировали добропорядочные, справедливые отношения?
– Вы слишком многого ожидаете от финансовых инструментов – таких вещей они делать потенциально не могут. Финансовые инструменты обычно обращаются к самым теневым сторонам человеческой натуры (в этом их призвание): власти, жадности, желанию заработать, желанию стать лучше других. Чего угодно можно ждать от финансовых инструментов, но не добродетели.
Более верно говорить о том, что финансовые инструменты должны служить решению серьезных экономических и социальных проблем – преодолению диспропорций в имущественном неравенстве, поддержанию экономического роста и благосостояния, развитию новой экономики.
– Всегда есть две стороны одной медали.
Я бы хотел, чтобы мир вернулся к добропорядочному использованию традиционных финансовых инструментов. То есть, чтобы люди могли сберегать на пенсию – это самое светлое и правильное направление деятельности людей: им нужно дать хорошие стабильные пенсионные фонды. Люди должны часть своих активов держать в инвестиционных фондах, таких простых и традиционных.
Люди должны понять, что финансовый рынок – это не казино. Для основной массы людей – надо возвращаться к таким ценностям, как коллективные инвестиции, пенсионные фонды, банковские депозиты. Фондовый рынок позволяет всем зарабатывать на долгосрочном экономическом росте, на повышении эффективности деятельности эмитентов. Спекуляции, то есть игры, направленные на то, чтобы с помощью разных уловок отбирать прибыль у других участников рынка, должны стать уделом узкой группы лиц, поставленных под жесткие регулятивные и надзорные рамки.
– Мы находимся в Высшей школе экономики, скажите, пожалуйста, могли бы Вы сесть со своими коллегами и партнерами и обсудить вот эти перспективы. Как вы думаете, могли бы вы прийти к единому мнению, конструктивному решению данной проблемы?
На самом деле это сделано год назад. В России была написана Стратегия-2020. Примерно тысяча совершенно разных ученых сели за общую парту, и им удалось написать то, о чем вы говорите. И мне доставляло огромное удовольствие, когда к консенсусу, к одной точке зрения, приходили люди, принадлежащие к совершенно разным группам и взглядам. Как мне кажется, это дает ощущение, что если все мы очень постараемся, то поймем друг друга. Другое дело, что Стратегия-2020 в итоге легла под сукно, хотя ряд ее идей были воплощен на практике.
– Хорошо, позитив этой ситуации – совершенно разные ученые сели и в чем-то нашли общий язык. Это уже первый шаг…
Нашли общий язык, предложили непростые изменения, это нормально. В Стратегии-2020 было сказано: «Мы должны пойти на болезненные структурные изменения. У нас есть средний класс, который может это пронести. Он – наш Данко, так сказать. Если он поверит, он пойдет на ограничения, в том числе и финансовые. При этом он станет мотором новых изменений».
Коллективный подход в обучении для полноценного развития человека
ТОЛСТЫХ НАТАЛИЯ НИКОЛАЕВНА – доктор психологических наук, профессор, заведующая кафедрой социальной психологии развития МГППУ.
“Для полноценного развития в начальной школе, подростковом возрасте и дальше абсолютно необходимы коллективные формы обучения детей, развитие умения работать в группе, использование на определенных этапах коллективных представлений, синхронизация процессов понимания, интерпретации, видения действительности. Это – острая необходимость.”
– Как вы считаете, можно ли создать среду, которая постепенно смогла бы изменить современного человека?
Несомненно, можно. Тому есть хорошие примеры. Вот, например, очень больной вопрос – воспитание детей-сирот. Сегодня это вопрос номер один – усыновлять или не усыновлять? Об этом много пишут, говорят. Есть проблема, связанная с устройством таких детей в семьи и интернаты. И есть примеры решения этой проблемы в мире и у нас в стране, в том числе. Вот что я знаю лично: детские деревни SOS-Kinderdorf у нас в Томилино (в Подмосковье), в Пушкине (под Санкт-Петербургом) и ещё в нескольких местах. Все они работают по системе Германа Гмайнера (австрийский социальный педагог, автор и создатель детских деревень SOS), которая совмещает все достоинства государственного и семейного устройства ребенка.
Это учреждения, где есть директор, специалисты, которые помогают, и вместе с тем, есть отдельные дома, мать-воспитательница, которая воспитывает детей. Безнадежные, тяжелейшие дети, попадающие туда, вырастают хорошими людьми. В такой деревне живут 12-13 семей. Первая SOS-деревня существует в нашей стране уже 17 лет.
Теперь мы уже имеем возможность увидеть результаты. Они замечательные. Вырастают люди, которые создают семьи, воспитывают детей. Это является лучшим доказательством того, что всё у них складывается нормально. Там даже прерывается трансгенерация травмы (когда, к примеру, бабушка в свое время бросила свою дочь, она, став матерью, бросила своего ребенка и т.д.). Это происходит за счет того, что в SOS-деревне создаются абсолютно правильные, подтвержденные опытом, научно обоснованные возможности для развития детей-сирот.
– А каковы основные принципы этой методики воспитания, позволяющей настолько изменить человека?
Основной принцип – семейное устройство. В каждом доме есть мама-воспитательница, которая с этими детьми всегда, она заменяет мать. Детям не говорят, что она их реальная мама. Они знают прекрасно, кто она. Но они живут так, как живут дети в обычном доме, в обычной многодетной семье. Дети ходят в обычную школу, в обычные районные поликлиники, в обычные детские сады. Они живут как обычные дети в обычной семье.
– Поговорим о ребёнке в среднестатистической семье. Если родители обеспечивают его компьютерной техникой, то он 24 часа в сутки находится в контакте с интернетом, а не с людьми, или же, если нет таких возможностей, он уходит на улицу в поисках контакта и сталкивается с жестокой реальностью, когда улица диктует свои правила.
Скажу в этой связи следующее. Сейчас набирает рост тенденция к индивидуализации обучения. Хотя самой идее довольно много лет, но в последнее время она на пике популярности.
Очевидным преимуществом частной школы, например, считается то, что в классе мало детей и учителю проще реализовать индивидуальный подход, учет потребностей и возможностей каждого ученика. В идеале мечта состоит в том, что профессор будет индивидуально учить ученика, заниматься с ним, пестовать.
Конечно, в такой школе могут учиться не все. Но по этой логике индивидуальный подход можно обеспечить и в обычной школе – за счет компьютера. Скажем, некая условная Мария Ивановна может не всё знать по математике или по русскому, но можно привлечь высококвалифицированных профессионалов, которые разработают качественные обучающие программы, и ребёнок может вообще сидеть дома и через компьютер получать задания. Почему нет? – пожалуйста. Почти каждому можно предоставить очень высококлассный способ обучения. Такой подход сегодня всерьез обсуждается.
Так вот, с моей точки зрения, это большая ошибка. Потому что для полноценного развития в начальной школе, подростковом возрасте и дальше абсолютно необходимы коллективные формы обучения детей, развитие умения работать в группе, использование на определенных этапах коллективных представлений, синхронизация процессов понимания, интерпретации, видения действительности. Это – острая необходимость. Потому что в противном случае мы не просто получаем предельный эгоцентризм, индивидуализм, неумение ребенка полноценно общаться с взрослыми и сверстниками, но страдает и его умственное развитие, процесс освоения знаний о мире, развитие механизмов мышления, памяти, внимания и т.п. Это доказано.
В нашей стране есть замечательный опыт такой работы. Рекомендую сайт Валентины Васильевны Степановой. Речь идет о системе «Росток». В экспериментальной школе в Новосибирске открыта лаборатория, где доказали, что при определенном образом организованном обучении, включающем коллективные формы, физиология высшей нервной деятельности выстраивается по-другому. Дети становятся более креативными. Они не только умеют слышать друг друга, но и индивидуально развиваются лучше, способны решать задачи, проблемы на ином уровне.
– Из-за экономического кризиса огромное количество работоспособного активного населения остается без работы. Плюс к этому еще 60% населения – пожилые, дети, жены, которые находятся на попечении мужа, отца. Это – стресс, падение уровня жизни. А стресс влечет за собой, как следствие, алкоголь, наркотики, и т.д. Можно ли в таких жестких условиях, когда людям некуда деваться, каким-то образом перенаправить их мысли, создать благоприятную среду для них?
Сегодня такие проблемы часто пытаются решить за счет психологов – всё закрыли, работать негде, есть нечего, заработка нет, давайте мы туда психологов направим. Это довольно смешно. Потому что на самом деле проблема комплексная и в разных странах мира ее пытаются решать как комплексную. Безработица растёт сейчас во многих странах, в частности, в странах Евросоюза, и одной психологией эту проблему не решить.
Что делать, когда в Испании, например, 50% молодежи не могут найти работу? О людях, которые в молодом возрасте, получив образование, не работают, говорят как о потерянном поколении. И это потерянное поколение одной психологией не вытащишь. Разрабатываются государственные программы профессиональной переподготовки, какие-то другие мероприятия предлагаются, ведь молодой человек, чтобы развиваться, а не деградировать, должен работать, должен прикладывать усилия, строить карьеру, достойно зарабатывать.
Над этой проблемой работают. У нас меньше, как мне кажется, этим занимаются на государственном уровне. А должны бы больше.
Чем может помочь психология? Психолог может помочь выбрать путь. Скажем, если социум предоставляет возможность такого выбора, могут быть найдены и какие-то решения – с помощью государства получить другую работу или повысить уровень образования, ещё где-то поучиться. То есть, здесь психолог может быть только на подхвате.
– Действительно, вопросы и мировоззрения, и отношений потребления комплексные. Кто должен воспитывать и ставить эти ориентиры для человека?
Практически все современные проблемы, связанные с детьми, молодежью, носят комплексный характер. И их решение может быть только комплексным. За счет одной только психологической помощи не решить проблему той же наркомании, алкоголизма и чего-то ещё подобного среди молодёжи и среди взрослых. В первую очередь надо решать глобальные проблемы: не для чего жить, не во что верить, никакой перспективы. И это не только, а, может быть, и не столько психологические проблемы. Это проблемы совершенно другого порядка.
– Вы писали об инфантильности поколения.
Мы обсуждали, что такое инфантильность. Инфантильность – это и есть, собственно, недоразвитие личностного потенциала в сравнении с физическим. То есть, человек может быть вроде бы взрослым, быть ученым, художником или работать на заводе, а как личность, психологически, во многом оставаться ребёнком.
И тут тоже много причин. Люди по различным причинам становятся или не становятся инфантильными, но причиной может быть и политика государства. Сейчас политика такая, при которой патернализм – это хорошо. Потому что сейчас установка власти на патерналистски настроенного избирателя.
– Патернализм – расскажите об этом подробнее, пожалуйста?
Патернализм – это когда человек живёт с мыслью о том, что государство должно о нём заботиться. «Отец» такой у тебя есть в лице государства. Пусть ты будешь скромно зарабатывать, но пенсия твоя будет гарантирована. Все ждут именно от государства зарплаты, пособий, субсидий и т.п. На такого избирателя нынешняя власть и рассчитывает. Человеку дали сто рублей, пакет гречки, и он пошёл голосовать, как скажут, а тот, кто свободен, кто сам решает, сам строит свои перспективы, его так быстро не сагитируешь «правильно» голосовать. Поэтому идёт установка на такой тип людей, что, конечно, очень плохо.
В Америке эта проблема сейчас тоже есть. Там на Welfare (пособии) сидит огромное количество людей. Там много тех, кому нравится сидеть дома, рожать детей, ничего не делать, потому что государство платит. В каком-то смысле эти люди инфантильны.
– Для чего человеку нужна семья?
Пока социум не придумал лучшего социального института для развития человека, чем семья. Вопрос: А для чего она нужна? Для чего нужны девушке муж, дети? И наоборот. Тонны работ написаны на тему, зачем нужна мать, зачем нужен отец. Психика нормальным образом не развивается у человека, который в первые месяцы жизни не получает от взрослого достаточной заботы и тепла. Потому что первый год надо ребенка вынянчить на руках. А вынянчить тридцать детей ты не можешь. Только любящая мать может. Пропустишь первый год – всё, пиши, пропало, восстановить практически невозможно.
– Почему молодёжь сегодня не хочет заводить семью?
Это тоже мировая тенденция. Отчасти не хотят жениться из-за того же инфантилизма, потому что зрелый человек – это ответственность. Жениться – значит взять на себя ответственность за жену, за будущих детей. Многим не хочется этого делать.
– Какое решение можно предложить современному развитому обществу? Можно ли сказать, что для формирования правильного мышления по отношению к семье, по отношению людей между собой, нужна широкая пропаганда, реклама?
Безусловно. Я считаю правильным даже проплачивать проекты, которые бы поднимали семейные ценности, по-хорошему рекламировали, показывали, что в этом есть много преимуществ не только для растущих детей, но и для родителей.
– Интересно Ваше мнение о том, что дети стали другими. Чему должны детей учить родители, и чему должны учиться родители у своих детей?
Действительно, детство меняется. Сейчас много разговоров о том, что сформированные в предыдущие годы психологические представления о развитии ребенка во многом не отражают современной ситуации, то есть, не объясняют того, что происходит сегодня.
Сейчас мы на переходном этапе. Мы не знаем, как и чему учить детей, учитывая, что когда придет время им вступать во взрослую жизнь, эта жизнь будет непохожа на сегодняшнюю, и школьные, и даже институтские знания могут оказаться ненужными или, по крайней мере, совсем недостаточными.
И опять мы возвращаемся к тому, с чего начали разговор, что использование форм обучения, когда какая-нибудь Марья Ивановна передает следующему поколению из года в год одно и то же – уже не работает. Отчасти групповые формы работы, когда поиск ответа ищется здесь и сейчас, а не диктуется сверху – это один из выходов. Понятно, что практически это еще не очень используется, но попытки уже есть. Важно это понимать.
– Всё чаще эксперты говорят, что общество стало эгоцентричным. Как вы считаете, чем обусловлены такие изменения как самого человека, так и общества в целом? К чему мы можем прийти, что нужно менять и можно ли менять?
Общество потребления – не новая тема. Думаю, как ни странно, что или все мы погибнем, или что-то кардинально изменится. Потому что то, что есть, не может привести ни к чему хорошему. Опять же классики, самые умные люди, говорили, что в логике потребления личность не развивается. Личность развивается в логике созидания. Алексей Николаевич Леонтьев, глава одной из ведущих отечественных научных психологических школ, как и многие другие умные люди, говорил: в рамках одного только потребления нет развития.
– И последний вопрос: что делает человека человеком?
Ответ один, старый, как мир – любовь к ближнему.
Социально-психологические проблемы современного человечества
САНДОМИРСКИЙ МАРК ЕВГЕНЬЕВИЧ – психотерапевт Европейского реестра, кандидат медицинских наук, тренер Института групповой и семейной психологии и психотерапии, член комитета по модальностям ППЛ, ЕАП, автор 17 книг, руководитель движения социально-психологической помощи.
«Oпора на коллективизм (коммунитаризм), по крайней мере с психологической точки зрения – важный ресурс устойчивости и развития общества, а также решения индивидуальных проблем граждан.»
– Мы говорим о том, что главная проблема современного молодого человека – духовный вакуум, отсутствие смысла бытия. На Ваш взгляд, что может помочь ему обрести этот смысл, если он оторван от старшего поколения? Откуда он может черпать силы, мысли и идеи? Как выйти из этого тупика?
– Человек обретает зрелость в процессе взаимодействия с другими людьми, который направлен на решение общих задач и требует выйти из “зоны комфорта”, сделать усилие над собой, в некотором смысле “прыгнуть выше головы”. Но очень важно, чтобы не только один “победитель” поднялся на пьедестал почета, а все участникам вместе шагнули на ступеньку выше, поддерживая друг друга. Когда-то для обозначения такой взаимной поддержки было популярно выражение, заимствованное из лексикона альпинистов: “быть в связке”. А на языке науки подобное взаимодействие П.К. Анохин называл “взаимосодействием”.
И вот такого-то именно группового взаимодействия-взаимосодействия людям сегодня не хватает. Это вторая тотальная проблема общества – разобщенность, атомизация, хаотизация, разрыв социальных связей. Конечно, подобные негативные социальные явления имеют много причин: образ жизни, дифференциация и урбанизация (точнее, городская миграция населения), кризис семьи, массовое общество, инфантилизация, виртуализация (интернетизация) общения. То, как общество развивается, как оно эволюционирует сейчас (мы говорим не только о России, но и о других странах) – это общество прогрессирующей разобщенности, это общество одиночек.
На Западе существует апологетика индивидуализма, который преподносится как новая ступень эволюции человечества. В США сегодня в моде теория Клайненберга, где постулируется следующее: общество убежденных одиночек – это прогрессивно, семья современному человеку не нужна, его кредо – жить ради себя.
И это не только теория, это еще и социальная практика, своего рода “эпидемия одиночества”, поощряемого и внедряемого. Я сталкивался с тем, что в Америке популярностью пользуются “курсы одиночества” – людей учат на тренингах тому, как “правильно” жить в одиночестве, не строить долговременных отношений, и как радоваться и гордиться этим. Даже появляются специальные “университеты одиночества” (конечно, название не должно вводить в заблуждение: одиночество – не профессия, а образ жизни).
Но здесь как раз и проявляется различие России и стран Запада. В последних исторически уже сложилась культура индивидуализма, сейчас происходит лишь его гипертрофия, доведение до крайности. Для России же, исстари жившей в крестьянской общине, на смену которой в советское время пришел так называемый коллективизм, во все времена была характерна общинная ментальность. Это исключительно важный ресурс для выживания людей в трудных условиях, ибо благодаря ему ближайшее социальное окружение воспринимается индивидом как расширенный аналог семьи, как потенциальный источник психологической поддержки.
Oпора на коллективизм (коммунитаризм), по крайней мере с психологической точки зрения – важный ресурс устойчивости и развития общества, а также решения индивидуальных проблем граждан. И те социологические процессы, которые происходят в современном западном мире, связанные с “эпидемией одиночества” и “демонтажем” островков коллективизма, приводят к усугублению многих проблем общества, особенно психологических.
Для нашего же социума подобные процессы просто разрушительны. На фоне прогрессирующего “публичного одиночества” в нашей стране особенно уязвима молодёжь. И это ещё один фактор катастрофического роста социальных эпидемий – наркомании, подростковой агрессивности/ преступности (социальные феномены, связываемые с “поколением жесть”). И поскольку, к сожалению, общество движется именно в эту сторону, нереалистично дожидаться того, что ситуация может улучшиться сама собой.
Противодействовать же такой негативной социальной динамике можно в первую очередь объединением озабоченных, инициативных людей на волонтёрской основе в рамках социальных проектов и общественных движений. Не политизированных, а именно общественных движений, цель которых – выстраивание социальных связей, создание хотя бы островков коллективистских отношений между людьми, “оазисов” гуманизма, где можно “спастись” от одиночества.
– Как может человек научиться этим ценностям? Как он может найти смысл жизни, если у него нет точек опоры, с помощью которых он может анализировать, думать, общаться. И где он найдет общество, которое будет воспитывать в нем правильные ценности?
– Я прибегну к сравнению из другой предметной области – химии (хотя и психологи говорят об “алхимии души”). Для того, чтобы происходили химические реакции, кроме тех веществ, которые в реакцию вступают, порой бывает необходимо ещё некоторое количество вещества, которое должно стать результатом реакции – как бы “затравка”, образец. Если его нет – химическая реакция может долго не начаться. Так же и в обществе – если нет “образцов зрелости”, то “реакция зрелости” тормозится.
Если в обществе нет образцов правильного (с психологической точки зрения) устройства жизни – “островков” социальной связаности, тех “отдушин”, где можно спасаться от одиночества, таких “оазисов”, где авторитетами, подсказывающими “делать свою жизнь с кого”, являются не медиа-обезличенные персонажи, а конкретные реальные люди, где авторитетно мнение тех, кто рядом, ближайшее окружение, того, что выступает затравкой, образцом для кристаллизации общества, если этого нет, то шансы человека в одиночку “построить” себя приближаются к нулю.
Если он хотя бы в детстве с этим не соприкоснулся, они точно нулевые. Точно так же, как известный феномен детей-маугли. Если в детстве ребёнок не жил среди людей – иначе говоря, существ, которые говорят на человеческом языке и думают по-человечески, если упущено время, необходимое для его формирования и развития, если он попадает в человеческое общество в возрасте после 7 лет, когда уже завершены сензитивные периоды формирования и речи, и операционального мышления, то он никогда уже не станет человеком в полном смысле слова. У него не сформируется человеческое, словесно-логическое мышление.
Да, он сможет выучить несколько десятков слов и пользоваться ими, так же, как могут это делать некоторые приматы (вспомните эксперименты с шимпанзе Уошо), но не более. Так же и здесь – если перед глазами с детства нет образца для подражания – зрелой, социализированной личности, демонстрирующей подлинно человеческое отношение к окружающим, то из ребенка вырастает “социальный маугли”. И таких сегодня, увы, появляется немало, причем не только в семьях социально неадаптированных. Скрытые и латентные “социальные маугли” – это те, кто в современном обществе живут по “первобытным”, животным, агрессивным законам. И поскольку таких представителей “поколенья младого” становится больше, происходит рост молодежной преступности.
– Может ли человек сделать правильный выбор?
– Человек, конечно, является существом конформным. Его поведением управляют социальные стереотипы, 2/3 людей предпочитают поступать так же, как остальные. Только 1/3 задумывается, что можно идти своим путём, и только 1/10 часть является нонконформистами. Но следствие конформизма, добровольный отказ от выбора, становящийся тормозом общественного развития – это лишь одномоментный срез общественного мнения, “здесь и сейчас”.
Несмотря на конформистскую инертность, общество все же может эволюционировать, и его развитие может направляться сознательно, пассионарными группами. Когда появляется такая группа, сообщество, настойчиво пропагандирующие ценности, идеалы, идущие вразрез с общепринятым мнением, социальными стереотипами – она может “победить” инертность общественного мнения. Конечно, при условии, что а) численность этой группы достигает 10% от тотальной численности сообщества (что показано на примере сетевых сообществ) и б) группа достаточно активна, достаточно пассионарна. И тогда с течением времени такая группа может перестроить общегрупповое мнение и увлечь за собой большинство. Критический порог – это 10%.
– Возможно ли в принципе такое объединение, когда мы объединяемся не против кого-то, а мы объединяемся ради какой-то общей цели?
– Теоретически, конечно, возможно такое “высокосинергийное” объединение, складывающееся не под давлением агрессии, а ради созидательных целей. Практически же для того, чтобы это произошло, нужно совпадение двух условий.
Во-первых, нужны очень увлеченные, страстные, пассионарные (в гумилевском понимании) люди, своим “горением” зажигающие, пробуждающие других. В сегодняшнем обществе их очень мало, их необходимо терпеливо “взращивать” и бережно собирать.
Во-вторых, нужны сами идеи, способные объединить достаточное количество активных, убежденных сторонников – так, чтобы набиралась необходимая “критическая масса”, без которой не запускается социальная “цепная реакция” трансляции убеждений и изменений.
– Говорят, чтобы общество изменилось, достаточно одного поколения. Нужно чтобы выросло новое поколение, и тогда постепенно общество будет меняться. Можно ли это сделать благоприятным путём, без страданий? Какие формы, даже форматы нужно внедрить в общество, чтобы это всё воспринималось с желанием, вдохновляло?
– Общество находится на перепутье, для очередного цикла ему явно нужны новые идеи, альтернативные сценарии. Когда мы говорим о том, как это может создаваться целенаправленно, то, с одной стороны, нужны социальные проекты, не декларативного, а прагматического типа. Нужно создавать специализированные социальные сообщества, где люди получают реальную пользу от участия – возможно, не материальную, а эмоциональную, но обязательно ощутимую для них настолько, что она станет значимым мотиватором. Должна быть некоторая психологическая выгода, которую они получат, участвуя в этих сообществах, и поэтому будут туда стремиться. Такие социальные проекты практической направленности – создание “островков” социально-психологической стабильности, конструирование социальной реальности в ограниченных масштабах.
Инструмент номер два – медиа нового типа, не средства массовой информации (СМИ), а средства массовой коммуникации (СМК). Это распределённые медиа, коллективные медиа, на базе социальных сетей. Сюда добавляются виртуальные социальные проекты, которые могут являться реальными барометрами мнений, отражающими то, о чем на самом деле думает значительная часть людей. И они же могут служить инструментами консолидации общества, формирования общественного мнения, а заодно, и мобилизации общества, его пробуждения.
Я думаю, что на сегодня существуют единичные подобные примеры. Они есть, но их мало – это пока еще первые “ласточки”.
– А можно ли изменить природу человека?
– Изменить природу человека – исключительно сложная задача. На протяжении всей истории человечества многие титаны мысли и духа пытались ее решить – но, увы… сплошной сизифов труд! Скорее, можно говорить о том, как помочь человеку вернуться к своей истинной, изначальной природе, от которой он отдалился вследствие неестественного образа жизни – как стать самим собой. Для того чтобы посмотреть на задачу реалистично, нужно вначале определиться с тем, какова же истинная, аутентичная природа человека, какова в ней пропорция эгоистической и альтруистической составляющих.
Современное общество не заинтересованно в том чтобы люди перестали быть инфантильными, неразумными эгоистами. Поскольку именно инфантильный эгоист является главным потребителем, главным действующим лицом “общества потребления”, на него ориентирована экономика.
– Сейчас в мире наблюдается глобальный экономический кризис. Можно ли таким образом преодолеть сверхпотребление?
– К сожалению, это иллюзия. Люди в сфере потребления действуют не рационально, а эмоционально (показано многими учеными, включая Д. Канемана). Они поддаются соблазну и внушенным иллюзиям, обманывают сами себя – это экономическая сторона инфантильного мышления, можно сказать, финансовая расплата за “детскость”.
Экономика так устроена, что опт экономнее розницы – это было, есть и будет. И шампунь в большой расфасовке обойдется дешевле, в конечном счете, чем маленькие пробники ценой в несколько центов. Когда человек приобретает эту “мелочёвку”, просто потому, что мало денег в кармане, а купить все равно хочется, он выигрывает в краткосрочной перспективе и проигрывает в долгосрочной.
Проще говоря, экономит сегодня, чтобы, в конечном счете, еще больше заплатить завтра. Понятно, что экономическая ситуация, снижение уровня жизни, заставляет людей умерять потребительские аппетиты. Но только само по себе это вынужденное сдерживание потребления проблему не решит. Нынешний кризис является действительно тотальным, ибо назревал он уже давно, на протяжении всего ХХ века.
– А какой выход?
– Выход? У меня нет развернутого ответа на этот вопрос, поскольку он находится в компетенции политиков и экономистов, а не социальных психологов.
Лично я думаю, что нас ожидает очень постепенный выход из кризиса, на протяжении десятков лет, передел глобальных рынков и изменение роли транснациональных корпораций в мировой экономике. Все это будет сопровождаться многочисленными драматичными и даже катастрофическими событиями. Войны, кровопролития, локальные экономические кризисы, развал экономической системы, отдельных политических союзов или даже некоторых государств – через всё это человечество вынуждено будет пройти в ближайшие десятилетия. И чем быстрее человечество “повзрослеет”, прекратит по-детски неразумно “прожигать жизнь” и природные ресурсы, тем раньше перейдет к действительно устойчивому развитию.
– Сейчас люди все чаще остаются без работы. Это огромная армия, которой нечем заняться. Они уходят в стрессы, депрессии, наркотики, алкоголь, и тем самым теряют почву под ногами. Страдают их семьи, дети и т.д. Можно ли создать систему поддержки для этих людей?
– Система массовой психологической поддержки в нашем обществе сегодня остро необходима. Это так называемая система социальной психотерапии, о необходимости которой говорю и я, и многие мои коллеги, задумывающиеся о такой стороне жизни общества, как душевное здоровье.
В общем-то, все глобальные социокультурные и социально-экономические проблемы, о которых мы уже упоминали (затяжной экономический кризис, рост депрессии, тотальная аномия в обществе, кризис семьи и т.д.), порождают так называемые социальные эпидемии: алкоголизм и наркоманию, агрессивность и преступность (сюда, думаю, надо добавить также отклоняющееся, антисоциальное поведение подростков), деструктивные секты и терроризм. Все это – печальные последствия душевного нездоровья общества. И для решения таких проблем обществу жизненно необходима массовая психологическая помощь, социальная психотерапия.
Если не будет создана, причем достаточно быстро, действительно реальная система ресоциализации “проблемных” слоев общества, их массовой психологической поддержки, социальной адаптации и реабилитации, наше общество может не выдержать давления социальных стрессов – развалиться, дезинтегрировать.
– Ваши пожелания новому поколению. Мы можем резюмировать и сказать следующее, что необходимо воспитывать и давать образование, как молодому поколению, так и всем возрастным категориям? Показывать и давать правильную модель поведения?
– С одной стороны, необходимо повышение психологической культуры общества, такое народное психологическое просвещение или самообразование.
Но с другой стороны, еще и обязательное вовлечение людей в волонтерскую деятельность, направленную на помощь другим людям, но, в то же время, и на проработку личных задач. Необходимость этого обусловлена деятельностной природой личности: лучше всего помочь самому себе в решении психологических проблем человек может, помогая другим.
Кому и в чем он может помогать? Людям со сходным жизненным опытом и близкими проблемами. В ряду последних можно упомянуть:
– помощь подросткам и молодежи в преодолении возрастных трудностей и кризисов;
– работа с пожилыми людьми, помощь пожилым в преодолении кризисов второй половины жизни;
– социальные проекты для молодых матерей, испытывающих трудности с детьми, помощь семьям;
– помощь тем, кто страдает заболеваниями, возникающими на почве стресса (психосоматическими);
– работа с людьми, страдающими болезненными зависимостями, и членами их семей;
– психологическая реадаптация хронически безработных;
– другие проблемы различных групп/ сообществ, связанные с повышением социальной стабильности, толерантности, социально-психологической адаптацией.
Для решения этих проблем в масштабах общества и необходимы долгосрочные социально-психологические проекты, направленные на массовое просвещение людей, обучение навыкам психологической самопомощи, создание групп взаимной психологической поддержки, как офлайновых, так и онлайновых сообществ. Если здоровые силы общества будут объединяться для реализации подобных программ, это сможет стать реальным путем решения животрепещущих социальных проблем, совершенствования общества в целом.
Организация общества – это созидание
ПЕРЕСЛЕГИН СЕРГЕЙ БОРИСОВИЧ – физик, социолог, военный историк, исследователь и теоретик фантастики, публицист. Автор большого числа работ по теории систем, стратегии, военной истории, общественно-политической тематике. Научный руководитель проектной группы “Знаниевый реактор”
“Если удастся решить одну из фундаментальных задач взаимодействия людей – картина мира точно поменяется.”
– Мы хотели поговорить сегодня о сознании и роли человека в обществе, о развитии общества и о том, что нас ждёт в ближайшем будущем. Многие говорят, что человек живёт в мире, который он сам себе представляет, желает и рисует. Получается ли, что мир, в котором мы живём, в какой-то мере воображаемый? И есть ли альтернатива у человека в выборе той реальности, в которой он окажется?
Вопрос на самом деле очень сложный и уходит глубоко в историю. Это по сути дела вопрос: «Какой концепции мира вы готовы придерживаться?» Если концепции «мира идей» Платона, то тогда, конечно же, мир, в котором вы живёте, является воображаемым. Но есть совершенно иные концепции.
Я по образованию физик и, соответственно, классический советский материалист. В этом плане я, безусловно, исхожу из того, что наш мир вполне объективен. Другой вопрос, что в этой объективности много моментов, которые понимаются «по умолчанию», и вы не обязаны принимать их тем же образом, что и другие. Поэтому человек действительно, в известной мере, живёт в воображаемом мире, и связь между его воображением и тем, что называется Реальностью – одна из сложнейших задач философии. Андрей Всеволодович Парибок (лингвист, Санкт-Петербург) очень любит фразу: «Давайте разделять Реальность и Действительность». А в чём разница? Действительность – есть то, с чем «можно иметь дело», а Реальность – есть то, «против чего не попрёшь».
– Некоторые учёные считают, что индивиды, работая вместе, изменяют общую Реальность. Как Вы полагаете, если люди соединяют неким образом свои действия, образ мысли, не произойдёт ли объединение в нашем сознании, и, как следствие, сможем ли мы увидеть единую, возможно новую, Реальность во всей её полноте? И что случится с той Реальностью, о которой мы только что выше говорили, для каждого из нас? Она исчезнет, будет замещена, что-то другое произойдёт?
Каждый философ, да и каждый человек, который сколько-нибудь интересуется философией, должен всё время держать в голове анекдот: «Ты рыбку-то укороти». На самом деле, опыты, проведённые по созданию совмещённых Реальностей, говорят о том, что это невероятно сложная задача. Ну, например, есть такое понятие – психология биады, когда связь матери и маленького ребёнка, а иногда (реже) мужчины и женщины, настолько сильна, что можно говорить уже не о двух взаимодействующих психиках, а об одном коллективном сознании. Опыт показывает, что даже с двумя личностями эта структура очень неустойчива, и через некоторое время она обязательно разрушается, выделяя при этом большое количество негативной психоэнергии. Цель создания единой психики, единого сознания большой социальной сферы мы можем рассматривать, например, в языке Юнга, – тогда это, скорее, коллективное бессознательное, реализующее общие архетипы. Создать такое коллективное бессознательное можно, но это и без наших целенаправленных усилий неплохо делается. Альтернативный подход – коллективная психика, как инструмент решения задач невероятной сложности. Здесь будет необходимо сохранить индивидуальное (точнее, персональное) и удержать общее – по крайней мере, общую задачу, то есть коллективное сознательное. При этом нужно сохранить от распада коллективную психику, и не дать персональному раствориться в ней.
В общем, «направление движения» угадано верно, но трудности там огромные. Что касается того, изменит ли коллективное сознание картину мира, то, разумеется, если удастся решить одну из фундаментальных задач взаимодействия людей – картина мира точно поменяется.
– Многие биологи и психологи говорят, что очень трудно изменить заложенное природой, но можно скорректировать его через воспитание и образование. Что может изменить эгоистическую природу человека? Может ли помочь в этом воспитание и образование?
У человека две сущности: биологически он принуждается эволюцией к эгоизму и индивидуализму. Социально он, точно так же, принуждается социосистемой к взаимодействию, кооперации, альтруизму. Проблема в том, что имеют место быть два сильных противоположных вектора. Ну, может быть, при очень хорошем воспитании, вы чуть-чуть дальше продвинетесь в создании коллективной психики, но противоречие сохраниться. Все равно, придется искать общее решение противоречия «часть-целое», а это задача не воспитательная, не биологическая. Это задача философская.
Нам нужно осмыслить ситуацию, когда данное противоречие в психике человека будет снято полностью. Это описано, например, Азимовым в образе планеты Гея, в его поздней книге цикла «Основание». Каждый человек, выступающий от имени этой цивилизации, произносит: «я \ мы \ Гея». Там нет противоречия «часть-целое»: каждый человек и индивидуален, и часть коллективной психики всей планеты. Но Гея – очень специфическая структура. По мнению Вячеслава Рыбакова (повесть «Вода и кораблики») такая структура подразумевает некие формы телепатии, то есть очень сильной связи между людьми. Азимов, кстати, пришел к тому же.
С моей точки зрения, телепатия – это совсем неплохо, но, во-первых, не совсем ясно, как ее создать, а, во-вторых, «отсев» будет большой. Это же «прозрачный» мир – всем видны все твои мысли. Человек этого просто не выдержит. По крайней мере, основной объем популяции. В мире Азимова и в мире Рыбакова это показано.
А я пытаюсь найти решение проблемы на философском уровне. Мы спорим: мы\ человек – существо социальное, или я\человек – существо индивидуальное? Но должно быть и третье решение, для которого и первое, и второе – очень примитивная конструкция, пригодная для слаборазвитых.
– А как человек может влиять на свою судьбу и может ли влиять, будучи продуктом общества?
На эту тему есть старая поговорка «Можно подвести лошадь к воде, но нельзя заставить её пить». Можно подвести человека к тем действиям, которые, с Вашей точки зрения, являются программирующими его, заставляющими его как-то действовать в рамках Ваших предположений, но заставить их сделать Вы не можете. Это остается вопросом его свободной воли.
Поэтому ответ на ваш вопрос следующий: «В человеке заложена возможность выходить из любой судьбы и любых сюжетов. Но большинство людей не желают эту свою способность использовать.». Мне всегда нравилась одна из первых фраз принца Корвина в эмберовском (или янтарном) цикле Роджера Желязного: «Не знаю, кто положил меня сюда (имеется в виду в больницу), но вот выйду я отсюда сам и очень скоро».
– Есть такая цитата «Сколько наук, столько и целей у общества». Если перефразировать её, можно ли сказать, что общество имеет то будущее, которое основано на ранее поставленных им целях?
Появление такого стратегирующего субъекта, как Человечество, было бы крайне важно и крайне значимо. Это означает, что каждый реальный человек в процессе своей обычной, повседневной деятельности всё время советуется с Целым, и свою деятельность соизмеряет с этим Целым. Вот тогда можно говорить о том, что у нас возникают единые вектора развития в значимых сложных системах, будь то локальные комьюнити или глобальное человечество.
Сегодня у нас, по Ивану Антоновичу Ефремову, «время разобщенного мира». В такой ситуации комьюнити не могут иметь ни цели, ни ценностей, даже если они сами о себе думают, что имеют все это.
Поймите, такого типа ценности существуют как раз на уровне мыслей. И чтобы общество имело единую картину будущего, оно должно, как минимум, начать мыслить. А мыслящее сообщество – это Фата Моргана. Это мечта. Это то, что мы когда- то надеемся реализовать.
– То есть, создать такую среду для человека, о котором вы сейчас заговорили, это не реально?
Почему? Это реально, просто это пока не сделано. Знаете, на Марс слетать очень даже реально. Но никто не слетал.
Вы хотите решить сложную задачу, соизмеримую с такими задачами, как выход в космос, или решение энергетической проблемы на Земле: создание, даже не трансцендентной пока, а всего лишь онтологической рамки, единой для больших сообществ. Эта задача просто не решена. Она толком даже не сформулирована.
То есть, её, конечно, ставили в разные исторические эпохи. Но она не поставлена для данной эпохи. Она не поставлена сегодня.
– В людей природой заложено такое качество – объединяться в некий социум. Но почему-то в наше время особенно хорошо видно, что люди склонны объединяться против кого-то. Скажите, по какой причине, на Ваш взгляд, у нас нет оснований для созидания таких сообществ, которые действовали бы не на разрушение?
А почему Вы решили, что их у нас нет?
– Они у нас есть?
Группы, которые ориентированы на разрушение, лучше представлены в СМИ, поскольку журналисты с большим удовольствием рассказывают о том, что где-то кто-то кого-то взорвал или сбил, чем о том, что, например, где-то поставили новый спектакль, или где-то создали детскую образовательную группу. Я немного занимаюсь вопросом, и поверьте – их сейчас создается довольно много.
Я, естественно, говорю, про Россию, но склонен думать, что это и в остальном мире – это вполне нормальный процесс. Поставленный на эту тему интересный эксперимент на одном из совещаний российских протестантов показал, что для современного общества характерен переход с создания организованностей на тренд самоорганизации. А самоорганизация подразумевает созидание, а не разрушение.
Хотя, конечно же, я готов с вами согласиться – пока разрушающие группы хорошо видны, и их довольно много, а созидающие группы ещё не сумели зафиксировать свою деятельность в чем-то чрезвычайно значимом.
– Насколько созидающие группы объединены между собой? Может быть, если бы они были объединены, они составили бы достойную силу?
Чтобы эти группы объединились между собой, нужно сначала решить ряд коммуникационных проблем. Данной работой сегодня занимается ряд людей: ее психологической, философской и экологической стороной. Эта работа, которую нужно делать, и ее делают. Скажем, Русская Онтологическая Школа, которой руководит Алексей Федорович Степанов, или его же «Русский «Феникс»» решают эту задачу. Да и «конференция 2045», хотя в другой позиции, но тоже решает эту задачу.
Поверьте, говоря языком книжным (я всё-таки советский человек – нас историю Партии заставляли учить) то, что сейчас происходит с созидающими сообществами – это ситуация, подобная РСДРП до первого съезда. О втором съезде, то есть, о создании Организованности, и речи быть не может. Больших соорганизованностей в мире нет. Их надо делать.
– Вы упомянули фазовый кризис. Каковы причины этого глобального кризиса, который сейчас широко шагает по планете в разных сферах?
Основной причиной фазового кризиса является, во-первых, исчерпание свободного экономического пространства Земли. А индустриальная экономика принципиально кредитна, значит, на каждом шаге требует роста совокупных рынков. Так вот, Земля кончилась, а в Космос достаточно далеко мы выйти не смогли – Космос не стал экономическим пространством.
Вторая причина в том, что те смыслы Человечества, которые можно было бы выразить в рамках индустриальной фазы развития, оказались уже исчерпаны, и нам нужно искать новый смысл.
– Есть такая цитата « Окружение и среда дают задачи, а человек формирует свой мозг для их решения». Поэтому в каждом обществе, времени и народе создается свой мозг: есть либералы, консерваторы, верующие, атеисты – это совершенно разные люди. Вопрос следующий: как Вы видите будущее Человечества в связи с таким разным подходом, мышлением? Можно ли столь разные группы объединить? В общем, что нас ждёт?
Мы уже давно выяснили, что общее, общность, сотрудничество достигаются не через компромисс и не через объединение, а через понятие «жертва», через признание важности другого для себя. Что касается того, что люди имеют разные картины мира, то я, чем дальше, тем больше убеждаюсь – здесь работает принцип этической относительности. А именно, правильное мышление приходит к одним и тем же практическим выводам относительно действия, даже имея разные базовые предпосылки. В этом плане умный христианин, умный мусульманин, умный атеист, умный буддист и т.д. достаточно легко договорятся между собой и найдут единую, устраивающую всех картину мира. А вот умный мусульманин с глупым мусульманином договорятся с большим трудом, если смогут вообще. Поэтому формальный ответ на ваш вопрос – уважение человека к своему разуму и есть базовое условие договорённости, поскольку уважение к своему разуму подразумевает такое же уважение к чужому разуму, к разуму вообще, и к тому, что носит название разума Целого.